– Итак? – напирал я, надеясь, что она продолжит свои откровения.
– Поэтому я считаю, что если вся эта история – не плод ее воображения и Шанни действительно нуждается в защите, так пусть это будет самая лучшая защита.
– Поэтому-то она и выбрала меня, – гордо заявил я.
– Но нужно еще убедиться в том, что вы лучший, – замявшись, промолвила девушка. – Не возражаете против такой проверки?
– Ничуть, – отозвался я, – тем более будь я проклят, если понимаю, о чем это вы.
– Что-то вроде небольших испытаний, – объяснила она. – Просто чтобы знать наверняка, что вы лучше других сможете защитить Шанни.
– Будете упражняться в разгадывании кроссвордов? – ухмыльнулся я.
– Да нет, это что-то вроде обычного теста, – приятно улыбнулась брюнетка. – Просто проверка ваших способностей к быстрой концентрации и логическому мышлению.
– Знаете, что я вам скажу? – не выдержал я. – У меня такое чувство, что доктор вам сейчас еще нужнее, чем вашей подруге.
Она слегка коснулась моей руки:
– Это не отнимет много времени, мистер Бойд, я обещаю. Пару минут, не больше. Сидите как сидели, а все остальное я сделаю сама.
И прежде чем я успел открыть рот, чтобы отказаться, она вскочила на ноги и встала прямо передо мной.
– Постарайтесь сосредоточиться. – Брюнетка опять послала мне ослепительную улыбку. – А потом я задам вам несколько вопросов.
Не успел я и глазом моргнуть, как ее проворные пальчики распустили туго завязанный пояс, и полы кимоно распахнулись, полностью обнажив ее тело. Я с удовлетворением отметил, что угадал: под плотным шелком действительно ничего не было. Девушка чуть повела плечами – и вот она уже совершенно нагая стоит передо мной, а кимоно комочком черного шелка съежилось у ее ног. Пленительное тело было, пожалуй, немного худощавым, но не худым, а скорее хрупким, с прелестными женственными округлостями во всех нужных местах, и покрыто ровным бронзовым загаром. Соски упругой груди упрямо торчали кверху, мягкая линия тела тянулась к животу, и я вдруг почувствовал, что весь напрягся.
– А теперь перейдем к вопросам, мистер Бойд, – все тем же низким, воркующим голосом произнесла брюнетка. – Какую часть моего тела вы находите наиболее привлекательной?
– А если я назову сразу несколько? – прохрипел я не своим голосом.
– Можете даже перечислить письменно и в алфавитном порядке, если хотите, – промурлыкала она, мягко проводя ладонью вдоль изящной выпуклости бедра. – Не торопитесь, времени у нас сколько угодно.
Честно говоря, я в этом сильно сомневался. Это было что-то вроде дурного предчувствия, интуиции, если хотите. В тот момент я не мог дать этому названия. Метнувшись к противоположному краю кушетки, я кубарем скатился на пол и вскочил на ноги. И, как оказалось, вовремя. Массивный кулак со свистом врезался в кушетку как раз в том месте, где я только что сидел. Кушетка с печальным треском развалилась пополам. У меня потемнело в глазах. Кулак, похоже, должен был впечататься как раз мне в шею. И если бы я не успел увернуться, то так и остался бы на кушетке, но развалившись на две половины.
– Похоже, ему неплохо удалось сосредоточиться, – восхищенно присвистнула Ширли Симпсон. – Я сразу об этом догадалась, как только заметила, что у него остекленели глаза. Да и вообще он быстро сообразил, что я не просто так устроила стриптиз. Думаю, этот парень достоин высшей похвалы и способность концентрироваться и умение мыслить логически у него на высоте.
Обладатель чудовищного кулака медленно разогнулся, и я заметил на его лице гримасу разочарования.
– А я-то готов был поклясться, что он просто отключился и глазеет на тебя как кролик на удава, – пробурчал он. – Черт подери, теперь еще и за кушетку придется платить.
Я сам не маленького роста, но этот парень намного меня перерос и был гораздо тяжелее. Сложен он был как греческий бог – не тело, а одни сплошные мускулы. И ни грамма лишнего жира, с невольной завистью вынужден был признать я. Жизнерадостный гигант с гривой непокорных рыжих волос и пиратской шваброй вместо бороды того же цвета. Мне показалось, что парню около тридцати. Ясные светло-голубые глаза смотрели на мир с младенчески-невинным выражением. А глядя на его нос немыслимой формы, я готов был дать голову на отсечение, что в свое время он был сломан в нескольких местах. Его уродовал белый шрам, который тянулся от левой скулы почти вертикально вниз, затем круто изгибался у уголка рта. Вообще мне показалось, что парень смотрелся бы куда уместнее в грязной пиратской одежде, нежели в элегантном современном пиджаке.