— В общем как вас с Сэмом в период ссор. – понимающе покивала я головой с самым что ни на есть невинным видом.
— Молчи уж, – хмыкает Винчестер-старший. Сэм кивает, солидарный его словам. Наивные, заставить замолчать меня? Ну-ну. – А потом было бурное примирение, во время которого они всё-таки доломали завод. А потом они всей семейкой убежали в закат ловить красочных бабочек и кататься на радужном пони.
— Слишком много насмешливых аллегорий в твоей речи, милый. – фыркаю я, облегчённо вздыхая, но что-то противное скребётся внутри, пытаясь заставить меня что-то понять, какое-то несовпадение. Только понять не получается, я слишком рада тому, что всё обошлось. – Жаль, что я не видела этого своими глазами, думаю, это был бы… интересный опыт.
— Самоубийственный ты хотела сказать? – поправляет меня Сэмми. – Я думал, что мы все умрём там.
— Отставить пессимизм! – радостно восклицаю я, поднимая кулачок правой руки вверх, пытаясь походить то ли на Супермена, то ли просто на восторженную личность. Голова тут же напоминает мне, что со мной не всё в норме, и я глухо простонала от боли, пронзившей виски. Блин, я будто в похмелье.
— Тиши, мелочь, будь осторожней, – остужает мой пыл Бобби. – Тебя вроде как чуть ли не с того света вытащили… окончательного и бесповоротного.
— Того света? – удивлённо приподнимаю брови.
— Чак сказал, что ты была на грани исчезновения, испугавшись за Люцифера и пытаясь ему помочь. – объяснил Дин. – Дьявол ещё проворчал, что рана была не смертельна, и тебе не стоило вообще что-то предпринимать, потому что выдернуть из Рая – это одно, а то, что ты могла натворить – гораздо хуже.
“Сама Вселенная стремилась их уничтожить” – вспомнилось мне и меня передёрнуло от понимания – “перегорев” Аномалии не оставались в нормальном плане существования, исчезая непонятно куда. Обычная смерть тоже не приветствовалась, всё же не у каждого найдутся такие друзья, но вот умереть от старости – это ещё нормально, в Рай попадёшь. Или в Ад. В пользу этой теории говорят чужие опасения и то, что я, убитая сумасшедшими охотниками, всё же очутилась на Небесах.
Впрочем, я не жалею о своих стремлениях в момент битвы. Я хотела помочь, и для меня это было важно тогда. Я же не могла знать, что с ним всё будет в порядке, верно? Тем более, что мне тогда не до рассуждений и не до выжиданий было – его боль, мой страх, моё отчаяние – это всё затопило моё сознание, смешавшись в такой взрывной коктейль, что я вполне могла бы сойти с ума, если бы это длилось хоть немногим дольше. Первым стремлением было спасти – и я не видела ни единой причины не попытаться.
Мне было бы больно его потерять.
Эгоистично немного, да и цинично самую малость, но всё же.
— Оу. – только и говорю я на эти новости. – А где… – я облизываю пересохшие губы, и заканчиваю вопрос не так, как хотела. – Кас?
— Свалили в закат, помнишь? – пробормотал немного мрачный Дин, пожав плечами.
— Но он же вернётся? – я мысленно чертыхнулась, поняв, насколько мой голос звучал неуверенно, жалко и вопросительно.
Дин сделал непонятный жест, который можно было интерпретировать сразу как “нет”, “да” и “не знаю”. Друга, ставшего ему близким он терять не хотел. И возможно бывший (или не совсем) шиппер во мне хотел бы сказать, что не только друга, но к сожалению здесь, кажется, “глубокая связь” между ними имеет абстрактный, странный, но скорее дружеский характер.
Сэм понимающе кивнул, будто понимая, что в своём вопросе я подразумевала свой интерес к местонахождению не только Каса… вернее, совсем не его.
Я устало прикрыла глаза, наконец понимая причину своей внутренней тревоги.
Люцифер ушёл, и навряд ли вернётся. У Каса хоть причина есть, чтобы вернуться – между ними связь Ангел-Хранитель – Подопечный. А всё, что между нами – это лишь случайная ментальная связь да мои попытки подружиться, больше похожие на навязывание своего общества Сатане.
И глухое отчаяние, свернувшееся у меня в груди.
***
Я позволяла себе надеяться пару дней просто так, отгоняя мысли о том, что он не придёт. О том, что ему просто незачем, о том, что он наконец вернулся домой, вновь обрёл семью, о том, что я должна быть рада за него, если я и в правду хотела быть для него другом, пускай и в таком одностороннем порядке. Нет, я правда была рада за него, но что-то внутри омрачало это и очень сильно.
Я действительно скучала. За Светоносным, хотя периодически и вспоминала Габриэля и его шутки, но к Фокуснику я не успела привыкнуть настолько – было слишком мало времени для этого. Я задавалась вопросом, когда я успела так сильно привязаться к нашему Мистеру-Я-Зло-И-Меня-Должны-Бояться, с каких пор Люцифер стал мне настолько дорог, что из-за того, что его просто больше не было в моей жизни мне становилось тошно. Ответ на этот вопрос я не находила, да и не нужно было – в этом попросту не было смысла. Какая разница, когда, если сейчас я задыхаюсь без него?
А через ещё пять дней вернулся Кас. Живой, что естественно, здоровый и безмерно счастливый. Но решивший остаться на Земле и помогать Винчестерам, как раньше, потому что “Мы ведь друзья, Дин”.
Он рассказал, что после глубочайшего шока, пернатики с восторгом приняли своего Отца, что тот решил остаться и немного присмотреть за нашей планеткой, что после неожиданного возвращения и бурного воссоединения вся эта необычная семейка решила ещё лучше наладить взаимоотношения, параллельно возвращая Рай к истокам, и кажется ангелы будут немного более человечные теперь, потому что Чак посчитал ошибкой то, что большинство ангелов не имеет возможности ощущать всю полноту эмоций, или хотя бы половину их многогранности. В общем, на Небесах всё хорошо, жизнь кипит, ангелы шустро бегают туда-сюда и все в делах-заботах.
Надо ли говорить, что больше никто не вернулся? Более того, даже не навестил. Прошла ещё неделя и я, впустившая в себя сомнения ещё с приходом Голубоглазки в дом Мистера Сингера, потеряла всякую надежду.
Почему для меня было всё это таким важным я не знала, но чувствовала иррациональную обиду за то, что он даже не попрощался.
День шёл за другим, вполне однообразные, скрашенные лишь редкой охотой, на которую меня брали Винчестеры или я сбегала сама, потому что “ты ещё не оправилась для такой самостоятельности, Элис”. Моё физическое самочувствие меня волновало в последнюю очередь. А вот душевное состояние и то, что я чуть ли не вешалась от скуки, топя своё сознание в рефлексии – тревожило, да ещё как.
Календарь плавно перешагнул рубеж в месяц с того рокового дня, а я, занятая самокопанием, потихоньку начала понимать, откуда растут ноги у моих эмоций и чувств по отношению к Люциферу.
И это меня не радовало.
А время всё бежало неумолимо вперёд, и вот я всё так же здесь, живая, заработавшая за это время всего лишь небольшую и в целом безвредную царапину на правой щиколотке, сижу и смотрю на звёздное небо.
Ах, какая я сентиментальная! Ну да, конечно.
Если честно, я просто хотела побыть в тишине, пока охотники знакомили своего ангелочка с культурой человечества, посредством почти что семейных посиделок за просмотрами фильмов. Я решила не участвовать. Я помню, что хотела показать Касу сериал, но мне сейчас настолько не хочется быть ни в чьей компании дольше пяти, максимум пятнадцати минут, что я решила, что лучше уж я пас.
Я вообще, кажется, стала избегать общества других людей. Бобби смотрел неодобрительно, ворчал, но понимал и принимал мою необходимость в одиночестве и не говорил ничего против того, что я часто вот так просиживала на его свалке среди поломанных машин часы, наблюдая за небом.
Интересно, как он там?
В своих чувствах я прошла всего две стадии, хотя их существует пять. Начала с отрицания, а закончила за упокой… ладно, а завершила сразу же принятием. Потому что смысл сражаться с ветряной мельницей, если монстр в моём случае – это я сама да мои очень зря вспыхнувшие чувства. Лучше бы я и дальше тупила, не понимая, почему да как. Вот объясните мне, каким образом из понимая и сочувствия, из простого желания помочь, из стремления подружиться могло появиться что-то столь трогательное, нежное, тёплое и одновременно столь же ужасное для меня – потому что это во-первых явно не получит отклика у получателя, а во-вторых я его вряд ли увижу ещё раз, а даже если и увижу – это будет крах. Потому что моё сознание, вернее, даже мои мысли наверняка всё ещё открытая книга для него.