— Нас ждёт плохая сказочка – великий писец, который окончится вашей победой, потому, что вы намного сильнее тех, кто пытается раз за разом вас сломить. Пожалуй, - я залпом выпила оставшуюся воду и отставила стакан подальше от края. Я не хотела говорить об этом. Не так много, по крайней мере. Я буквально шагаю по лезвию ножа. – я не буду вам больше мешать.
И пока Мистер Сингер не отошёл от моих весьма размытых откровений, я сбежала из кухни и поднялась на второй этаж.
Комментарий к Глава 4
Группа про мои фанфики - https://vk.com/club89977622
========== Глава 5 ==========
За что я люблю ночь? За сны, фантазии, мечты… И за дурацкие приключения, что происходят со мной почему-то именно в эту ночь. Сначала – разговор с Мистером Сингером, теперь же…
Вот думаю, может мне удавиться?
А что? Проблем меньше будет. Для всех. И для мира в первую очередь.
Всё было более, чем хорошо. На приливе адреналина от разговора с Мистером Сингером, я быстро преодолела препятствия в виде ступени, поднявшись по лестнице. Комната, которую мне предоставили по доброте душевной, имела очень интересное месторасположение – чтобы дойти до неё, нужно сначала пройти комнаты, принадлежащие Дину и Сэму. Первой шла комната старшего из братьев Винчестеров. Около неё было до ужаса неестественно тихо, ведь этот придурок отправился на охоту. Сам. Оставив Сэма тут. Идиот.
Как будто сейчас есть время для этих вот: «ты мне больше не подружка и не…». В общем, не время.
Следующей шла комната Сэмюэля. И вот тут-то и начинается хардкор.
Из его комнаты доносились еле слышная возня и тихие, не поддающиеся расшифровке, разговоры, будто бы парень общался с невидимым и неизвестным мне собеседником.
Я замерла, как вкопанная, понимая, что именно это может значить. Сейчас во мне боролись две, а то и три стороны. Первая понимала, что комната Сэма – это его комната, и если я ошибусь, будет сложно объяснить зачем я вообще ворвалась в его обитель. Вторая материла меня же на все лады за то, что я думаю и рассуждаю, вместо того, чтобы вбежать в комнату и хотя бы попытаться помочь Сэму, ведь, если мои предположения верны, Люцифер решил явить ему свой лик и рассказать про великую почесть, быть его сосудом. Третья же… ну, я её обычно чуйкой зову. Она совмещает в себе и первую, и вторую, но, что более важно, умеет предвосхитить грядущий писец даже в нескольких вариациях. Но, я не я, если послушаю… А никого я не послушаю.
Аккуратно, чтобы не привлекать особого внимания Бобби, отварила дверь в комнату Сэма и вошла, замерев на пороге.
Вошла? Вошла. И что теперь?
Да, об этом я не подумала. Да и вообще, мне думать не свойственно. Самоирония, ты ту не к месту. Мне бы мозговой штурм сюда…
Осторожно подкралась к кровати, на которой беспокойно разметался охотник. Простыня немного спала с его тела, позволяя мне поглазеть немного на его накаченный от постоянных физических усилий торс. Не то, чтобы я уж так сильно фанатела по подобному, но эстетическое удовольствие получить можно. К сожалению, пусть он будет хоть сотню раз хоть Сэмом Винчестером, хоть актёром, что его играет, такие парни меня не привлекают. Не мой типаж. Да и я уж явно не идеал Саманты. Так что ничего противоестественного и анти-морального в том, что эстет во мне оценил картину, нет.
От рассуждений меня отвлёк голос Сэма, он говорил что-то неразборчивое, хоть и намного громче, чем до этого. Ясненько, Светозарному надоело быть блондиночкой.
Я подобралась поближе, вслушиваясь в каждый шорох, и, набравшись наглости, вовсе села на кровать Сэма, склонившись над ним.
— Что тебе нужно? – уже более расчётливо слышу я.
И естественно, не слышу, что Дьявол ему отвечает. Но знаю, примерно, но всё же. Сначала лесть и благодарность, затем сожаление, потом пойдёт известие, что он, Сэм, его сосуд. Мне нужно что-то сделать до этого момента. Не то, чтобы это особо повлияет на канон, но… Это что-то чисто психологическое, как раздражающий зуд назойливых мыслей в голове. Я не хочу, чтобы Сэм считал себя монстром, достаточно того, что этот придурок считает себя и только себя виновным в освобождении Падшего.
Я протянула руку и попробовала потормошить его за плечо, чтобы разбудить, но, видимо, он этого даже не почувствовал. Бесполезно… Боже! Да что ж такое-то?!
— Не слушай его, Сэм. – сама не замечая этого, начинаю бормотать я, стараясь даже не глядеть на нахмуренное лицо охотника. Рука сама как-то оказалась в его волосах, перебирая прядки успокаивающими движениями – так любил делать дядя, когда мне было плохо. Не важно, из-за чего я ревела – двойка ли это по литературе, первое и, увы, неудачное свидание, ссора с лучшей подругой, тёрки с соседскими мальчишками, которые любили давить на больное и напоминать, что отец бросил нашу семью – это не сложное действие меня всегда успокаивало, возвращало мне способность здраво мыслить и дарило потерянное умиротворение. И пусть мальчишки-несмышлёныши кричали тогда обидные слова о том, что у меня нет отца, глупости! У меня он был, был! Дядя заменил мне его. Пусть не он приложил руку к моему рождению, но он воспитал. Дал поддержку и заботу. А это дорогого стоит. Ладно, я что-то отвлеклась. Глаза сами впёрлись взглядом в стену со слегка староватыми обоями, а руки механически перебирали волосы охотника нежными и аккуратными движениями, в тщетных попытках помочь. Я продолжала говорить бессмысленные и глупые, никому не нужные, наивные, наверное, слова. – Он может говорить, что угодно. Часть правда, вероятно, часть натянута за уши… Многое вообще бред полный. Знаешь, это чертовски глупо, винить себя в том, что случилось. Ты жаждал мести, не за себя – за брата. Ты не знал, что его вернут, да и когда увидел его живым… Было уже поздно, не так ли? За месть не судят, потому, что те, кто вершат возмездие, тоже в некотором роде мстят. Это сложно объяснить на пальцах, но ты же умный парень, так какого чёрта продолжаешь купаться в самообвинении? Так легче, что ли? Не за что не поверю, что обвинить себя во всех грехах, сделав козлом отпущения – намного проще, чем полностью разобраться в ситуации. Ты же не мазохист какой-нибудь. В конце концов, ты ведь не знал, что так будет? Никто не мог знать. Ни ты, ни Дин. Так что не вини себя. Тем более, что это бессмысленно. Прошлое нельзя переписать. Настоящее, ну и будущее в перспективе – в твоих руках. А какое будущее может быть у человека, который и за нормального человека себя не считает?
— Забавные рассуждения. – раздался холодный голос, заставляя меня вздрогнуть. Открываю глаза – когда только успела закрыть? – и натыкаюсь на изучающий взгляд того, в ком я без промедления опознаю Люцифера. Тушка Ника была точно такой же, какой я её помню, разве глаза ещё более необычные, будто светятся изнутри, выдавая неземную сущность их обладателя-подселенца. Что ещё сказать? Холодная и жёсткая усмешка, на лице пока ещё нет следов тления, что, впрочем, логично – рано ещё. На секунду мне даже показалось, что за его спиной раскинулись изуродованные, сломанные, местами обожжённые слепяще-белые ангельские крылья, но потом это странное видение исчезло, будто его не бывало. Светоносный наблюдал за мной с холодной расчетливостью и брезгливым любопытством – так сытый хищник смотрит на свою будущую жертву, которая вроде бы уже одной ногой в его пасти, полной острых клыков, но и поиграться с ней в странное подобие игры кошки-мышки, насладившись её страхом, не грех. На удивление, страшно не было, в отличии от того же присутствия Рафаэля, нахождение в непосредственной близости от сего Архангела особого ужаса не несло. Возможно, это из-за того, что я слышала сказочку Смерти и понимала, что он, собственно говоря, особо и не при делах. Да и до этого мне он злодеем особо не казался. Антагонистом – да, возможно, но конечным, совершенным злом… Нет и ещё раз нет. Ну не любил он людей? И что с того. Некоторые люди вон, муравьёв не любят. Но их же кланяться муравьям и привечать их не заставляют. Блин, я только что сравнила себя и остальных людей с муравьями. Очаровательно! А хотя, мы для них наверное они и есть. – Вот только в корне неверные.