— Да-а-а… — только и смог вымолвить он.
Тар самодовольно скрестил руки на груди, глядя на ученика.
Аркина же после этого случая сразу стало интересовать все неклассическое, неизученное, как раз то, чем так пренебрегали преподаватели Академии, за редким исключением.
… - Да пойми же ты, наконец!!! — гневно размахивая костлявыми руками, пронзительно кричал Зи-Брону, лучший специалист в магии трансформаций. — Невозможно, понимаешь? Невозможно превратить живое, слышишь? Живое! В неживое, понимаешь? Не-жи-во-е!!! Только посредством магии трансформаций без нарушения витальных связей души и оболочки этой материальной, будь она проклята во веки веков! Ясно?! Превратишь ты вот меня в камень, в камень… потом обратно, ясно? Обратно… И все! Все!! Все!!! Нет меня! Это уже не я, а черт знает кто! Зомби! Ну не будет у меня… тьфу! У этого зомби, души. И не спорь! Не спорь!! — рявкнул Зи-Брону, завидя робкую попытку Аркина возразить. — Это уже было тысячу раз проверено до тебя величайшими, слышишь? Величайшими магами современности!
Маг окончательно выдохся и со стоном опустился в кресло, безвольно опустив руки.
— Но послушайте, — слегка улыбаясь, глядя на распыленного спором волшебника, осторожно продолжил Аркин. — Я же совсем не это имел в виду. Действительно, трудно учесть корреляцию витальных связей от времени, астрал за то время, пока вы будете камнем, сдвинется, и связи окончательно затеряются без надежд на восстановление. Но есть же области вневременной магии, где вполне осуществимо отслеживать и фиксировать связи, тогда все будет нормально.
Зи-Брону, устало прикрыв левой рукой глаза, лишь вяло отмахнулся:
— Я устал спорить с вами, юноша. Вы положительно не хотите слушать то, что я вам говорю. О чем я тут распинался? А? — тут волшебник не выдержал и снова взорвался. — Я-а сказал, что нельзя избежать разрыва витальных связей, используя лишь магию трансформаций! Лишь ее одну!! Одну! А вы мне начинаете талдычить о вневременной! Нет бы, дослушать и вникнуть! Я хотел упомянуть об этот чуточку попозже… — маг смешно сгорбился, сузив указательный и большой пальцы правой руки на расстояние двух миллиметров. — Конечно! — издевающе вскликнул он, вскидывая руку вверх. — Молодым всегда надо лезть вперед, не обращая внимания на слова старых, умудренных опытом учителей!
Зи-Брону глубоко задышал, стараясь успокоиться.
— Иди отсюда! — он измученно махнул рукой в сторону двери. — Ты и так знаешь в магии трансформаций много больше, чем положено боевому магу. Еще пару занятий, и я попаду на лечение к Парахону-целителю с диагнозом острого психоза. Иди и не попадайся мне на глаза всю неделю! А то вот превращу в кусок серебра и поменяю на лекарства!
Не без труда изобразив на лице откровенный испуг, Аркин, давясь от смеха, вылетел из кабинета мага.
… День выпуска. До сих пор душа трепещет, возвращаясь к торжественному событию. Позади многочисленные экзамены и показательные бои, от результата которых зависит ранг. Да, целую неделю с перерывами на короткий, ночной сон шли испытания. Толпа экзаменаторов пристально следила за любой мелочью, любой неточностью или наоборот, чистотой и уверенностью исполняемых упражнений. Здесь ученик показывал все, на что был способен. Владение оружием, боевые и защитные заклинания, прикладные направления. Самым тщательным образом следили за скоростью выполнения заклятий, это едва ли не главное в боевой магии.
И все ради того, чтобы точно определить ранг и знак выпускника. Он не имел большого значения для простых смертных, для них любой волшебник был полубогом, но вот в среде магов рангу придавалось большое значение. Академия имела в своем арсенале более пяти сотен знаков, которые распределялись по четырнадцати рангам. Ранг определялся однозначно, а вот знак должен был иметь индивидуальные черты хозяина. Например, "мглистый пес". Это знак шестого ранга и сразу можно было сказать, что его хозяин мрачный, необщительный человек, хотя отважный и преданный.
Когда все учителя во главе с самим магистром Рэконалом собрались в большом торжественном зале, Аркину стало не по себе. Он выпускался боевым магом, поэтому процедура организовывалась только для него одного. Впрочем, давно Академия не готовила боевых магов, так что давненько не раздавались знаки в этом направлении.
Магистр встал, обвел взглядом всех присутствующих, и начал речь:
— Собратья, никто из вас, надеюсь, не сомневается, что перед нами стоит лучший маг последнего десятилетия, по меньшей мере. Давно стены этой старой и великой Академии не знали такого талантливого волшебника. Его учителя неизменно приходили в восторг от того упорства, с каким он опережал их в чем-то, но никогда не завидовали. Такова участь хорошего учителя — его ученики всегда лучше его самого. Да, он необщителен и неразговорчив, но умен и рассудителен, библиотека стала ему вторым домом, а книги — заменителем пищи. Но пусть молодой волшебник не обольщается столь лестным отзывом, самый яркий талант меркнет и уходит в небытие под солнцем славы и триумфа, превращаясь в избитый штамп мнимого величия.
Пусть Аркин Ларн помнит, что маги учатся всю жизнь и нет пределов совершенства великого искусства. Пусть жажда познания и справедливости навечно поселится в сердце. Пусть все Силы будут всегда противостоять Тьме и вечному злу, которое, видно, никогда не исчезнет из нашего мира.
Вчера состоялся Консилиум… Мы взвесили все, мы оценили результаты упражнений и подвели итог… — зал замер в ожидании.
— Отныне боевой маг Великой Империи Аркин Ларн носит символ Одинокий Волк!
Сердце Аркина екнуло, а сознание туго анализировало смысл слов: "Второй ранг! Волк!". Магистр медленно подошел к выпускнику и положил ему руку на плечо, Аркин преклонил колено. Вокруг шеи начала материализовываться серебряная с золотым цепочка (цвета второго ранга) с небольшим амулетом в виде стремительно бегущего волка. В маленьких глазах-кристаллах сквозило упорство и целеустремленность, именно то, что так любили в Аркине учителя.
— Встань с колен, брат, — Рэконал убрал руку. — Отныне ты один их нас, темно-вишневая ряса и знак Одинокого волка навечно закреплены за магом второго ранга Аркином Ларном! Ты волен сам определять свою дальнейшую судьбу, Академия дала тебе все, что могла…
Долгий рассказ подошел к концу. Старый волшебник внимательно выслушал Аркина и теперь с легкой улыбкой на орлином лице спросил:
— Так ты действительно хочешь быть моим учеником?
— Да, мудрейший, — кротко кивнул Аркин, — это огромная честь для меня.
— У меня еще не было ни одного ученика… — задумчиво проронил старик, поглаживая длинный желтоватый ноготь на мизинце. — Хорошо, — решившись, сказал он. — Но есть одно совершенно неотложное дело. Возьмешься ли ты за него?
— С радостью! — воскликнул Аркин, лишь услышав согласие мага.
— Есть один человек… или не человек, словом, я и сам не разобрался пока, уж больно он странный. Да вот он.
Прямо между высоких стеллажей появилась фигура статного человека, сплошь одетого в черное. Мужественное открытое лицо пересекал шрам, какие-то странные пылающие глаза хищно смотрели из-под резких бровей. Аркину стало как-то не по себе. Он мучительно пытался вспомнить, не видел ли он где-нибудь этого человека, но на память ничего не приходило. А потом всплыл образ того, который неожиданно вошел в его жизнь и перевернул ее. Странно, вроде никакого сходства: и шрам, и глаза, и даже фигура — все разное… Но чувство родства этих людей не покидало.