В Тверди отражение эерхонов и сард'энов — константы мира есть, и это магам ведомо, ибо не сотворить внятного заклятья без знания подобного…"
— Ты, внучек, слушай. Слушай, да запоминай. Много тут непонятного и нового для тебя, так что пока просто запоминай, а потом все повторим, вот тогда и вопросы задавать начнешь, а пока смысла в этом нет, ни к чему тебе в новом спрашивать, привыкай пока.
Глава 17
"Сейчас не ночь, сейчас такой ясный, солнечный
день. Ночь будет потом".
Он медленно приходил в себя. Голова гудела, гулко стучало в висках и дико болел затылок. Все тело мерно вздрагивало. Он открыл глаза, осторожно, подрагивая веками: ровный грунт проносился справа налево, мелькали кустики травы и редкие камни, а еще лошадиные копыта…
Мелт слегка повернул голову и увидел ногу в стремени, а еще ножны, которые при каждом скачке лошади глухо ударялись о лодыжку.
Он сосредоточился на своем теле: руки заведены за спину и довольно умело связаны веревкой, впрочем, недостаточно умело… ноги тоже связаны, в районе щиколоток. Он слегка пошевелил ногами и вздохнул с облегчением — с коленными суставами все было нормально, если бы еще не дикая головная боль…
— Почему до сих пор голова болит? — едва слышно прошептал капитан.
— Ушиб серьезный, но минут через десять пройдет, — так же тихо ответил УПИК.
— Сколько их?
— Два десятка всадников ровно.
— Помоги мне расслабить мышцы на кистях рук.
— ОК, нет проблем.
Капитан почувствовал, как напряженные мышцы обмякают, каждая клеточка мышечной ткани принимает свое обычное положение, и веревки уже не сдавливали кисти, казалось, что сейчас не составляет труда просто вынуть руку…
Капитан слегка пошевелился — рукоять "Береты" приятно ткнулась в бок.
"На месте!" — удовлетворенно подумал Мелт. Появился шанс выпутаться отсюда.
Прошло несколько минут, боль в затылке действительно улеглась осталась лишь неприятная тяжесть в голове, однако она не была помехой.
— Пожелай мне удачи, — шепнул капитан.
— Угу, удачи! — радостно пикнул УПИК.
Собравшись с мыслями, Мелт решился. Он медленно и очень аккуратно высвободил правую руку, а потом все зависело от скорости и фортуны. Его рука резко дернулась к кобуре, выхватила пистолет, спустила предохранитель, уткнула ствол в бок ошеломленному всаднику и нажала на курок. Всадник без звука повалился грудью прямо на лежащего поперек коня капитана. Мелт сильнее перегнулся, прицелился и выстрелил — пуля разорвала веревку, стягивающую ноги. Отряд зашумел, увидев освобождающегося пленника.
В следующее мгновение Мелт перевалился через лошадиную спину, сделал сальто после приземления на руки, вскочил и резво сиганул в кусты, довольно редкие, но на конях там проехать быстро было проблематично.
— За ним! — прокричал десятник. — Взять живого, а лучше мертвого! Арбалетчики на изготовку! Стреляйте!
Семеро ловко соскочили с коней, выхватили арбалеты, умело натянули тетивы и выстрелили — все болты просвистели мимо, лишь один попал в руку, не пробил скафандр.
— Что за ерунда! — пробормотал тот, кто попал. — А ну-ка мы его заговоренным-то болтом…
С этими словами он тщательно прицелился и спустил тетиву. Со странным свистом посеребренный болт прорезал воздух и попал точно в правый бок. Капитан неуклюже споткнулся, пробежал еще несколько метров неуверенными шагами и упал.
Теряя сознание, он недоумевал, что же это за оружие такое здесь есть, которое пробивает навылет спецскафандр, пусть и несколько облегченной модели. УПИК с тревогой пищал о повреждении правого легкого и печени, настаивая на скорейшей госпитализации, но капитан уже не слышал этого.
— Молодец, Дьюри! — десятник залихватски хлопнул удачливого арбалетчика по плечу. — Император узнает твое имя!
Дьюри гордо улыбнулся, низко поклонился десятнику и вскочил в седло, укрепив арбалет на спине.
— Эх, кабы вернуть болт магический… последний ведь… — пробормотал он себе под нос невесело, — да уж исчезают они бесследно после выстрела…
— Сволочи, — сквозь зубы выдавил Корни, видя, как безжизненное тело Мелта взваливают на коня. Он не сомневался, что может разорвать свои веревки с легкостью, но что потом? Он не устоит против девятнадцати, тем более здесь есть арбалетчики. Поэтому ничего не оставалось, как сжать зубы, собрать волю воедино и ждать…
Минуло два дня непрерывной скачки. Лошади менялись три раза, всадники устали безмерно без сна, но не смели остановиться, приказ императора был важнее жизни любого из них, тем более впереди маячила награда. Поэтому скачка продолжалась.
Автодоктор старался вовсю, вовремя включенный УПИКом, он не давал капитану умереть. Рана не кровоточила, но и не затягивалась, все силы организма сосредоточились на ней, и, если бы не скачка, Мелт бы уже пришел в себя. А так его состояние не улучшалось, хотя и хуже ему не становилось.
— Знамена империи! — воскликнул один из всадников.
— Вперед, пока светло! — повеселевшим голосом прикрикнул десятник, и лошадям дали шпор.
Лагерь встретил их светом костром и факелов.
— К императору! Срочно! — бросил десятник стражам у имперского шатра.
— Вопрос? — непробиваемо и бесцветно поинтересовался глава охраны.
— Первостепенное дело государственной важности!
— Суть?
— Мы доставили императору того, кого он приказал найти.
Глава охраны кивнул и скрылся в шатре. Через несколько минут оттуда буквально выбежал правитель, на ходу пристегивая ножны с клинком.
— Где?! — возбужденно спросил он.
— Вот он! — почтительно поклонился десятник, стаскивая тело Мелта с лошади и кладя его к ногам правителя.
На губах императора застыла торжествующая улыбка.
— Завтра будет казнь.
— Он и так едва жив.
— Лучшего лекаря! Чтоб завтра этот человек был в сознании! — резко крикнул правитель. — Кто отличился? — обратился он к десятнику.
— Адепт Свейрат помог схватить его, а вот он, Дьюри, — десятник показал рукой на арбалетчика, — снял его при попытке убежать.
— Ты отныне сотник, — обратился император к десятнику.
— Дьюри!
— Ваша светлость… — арбалетчик преклонил колено.
— Ты будешь сотником в моем полку арбалетчиков. Всем выдать по три десятка сребреников!
— Слава императору! — восхищенно прокричал отряд.
— Удачный день! — прошептал правитель, вновь бросив взгляд на человека, которого так долго искал.
— У нас тут еще его спутники, двое…
— Завтра будет казнь, — вновь повторил император. — Четвертование. Сарайэн!
— Да, мой повелитель!
— Чтоб завтра к обеду все было готово! Понял?
— Непременно, мой повелитель.
Император еще раз посмотрел на Мелта, над которым уже склонился его личный лекарь, и пошел спать. День действительно был удачным, тем более что завтра должны были сдаться гномы, и сдаться без боя, чего еще никогда не делал их народ.
***
— Летят! Летят! — возбужденно замахал руками дозорный.
И действительно, через минуту все ожидающие заметили три черные точки, летящие с северо-запада. Точки росли, не спеша и величественно превращаясь в реголдов, крылатых символов зо-г-аров. Реголды лихо спланировали на площадку возле Дворца Заката, прямо возле Верховного и его свиты.
— Приветствую тебя, Хранитель, — с едва заметной улыбкой на губах произнес Верховный.
Хранитель припал на колено, отстегнул от пояса ножны и на вытянутый руках поднес их правителю зо-г-аров.
— Седой Клинок возвращен в обитель предков, — тихо, но с гордостью сказал Хранитель.
— И за это тебе даруется прощение, Хранитель, по твоей вине все хлопоты…
Хранитель покорно склонил голову: