ХЛОП!
Ударив в ладоши, он выдохнул и произнес:
— Товарищи бизнесмены и сектанты… — тут на его лице появилась бесшабашная улыбка. — Мне нужен телефон!
Пак не задумываясь сунул свой.
— Чан, у тебя охрана с тобой?
— Нет, она за ограждением. Мои же люди — по правилам нельзя. А что?
— Лети на проходную и следи, чтобы ни одна душа не вошла без жетона, если он ей положен…
— Да там и так…
— Ни одна душа, даже если это будет президент! Понял?
— Понял.
— Тогда чего стоишь? Быстро! Сейчас!
Чан умчался, а Юми с Паком недовольно глянули на Гису.
— Юми, лови всех наших. Передай следующее. С этой минуты за проход к туалетам в центральной секции, там где у нас больше всего туалетов — жетон. Без вариантов.
— Но это же…
— Делай как говорю!
Девушка нахмурилась и быстро направилась к скоплению туалетов в центре площадки.
— Зачем тебе мой телефон? — наконец не выдержал Пак. — Что ты собираешься делать?
Вместо ответа, Гису спокойно, так чтобы Пак видел, набрал службу спасения.
— Алло! Помогите! Тут ужас! — закричал он в трубку. — На фестивале школы Дайвегу психопат облился бензином, достал нож и угрожает всех зарезать! У него зажигалка!.. Нет, он у центральных туалетов фестиваля! В самом центре стадиона!.. О господи! Не-е-е-ет!
Сразу после последних слов, он сбросил вызов и протянул Паку. Тот стоял с огромными глазами и пялился на него.
— Ты… ты… — начал он.
— Они первыми начали грязно играть, — развел руки в стороны Гису. — Осталось понять, кто приедет первым.
— А как… я… — взглянул на телефон Йонг.
— Телефон выключи. Будут спрашивать — потерял. Потом нашел.
— Сюда же сейчас прилетит… Тут же сейчас будет…
— Ага. Сейчас приедут несколько машин. Одна будет красной, у второй будет красный крест на боку, ну а третья… думаю ты понимаешь. И все они ломануться в… — тут Гису подмигнул Паку и добавил: — Потом будет неприятный разговор. И говорить мы всем им будем одно и то же…
Полицейский автомобиль с орущей сиреной взревел двигателем, а затем вошел в поворот на ручнике. Оглушительный вой резины, что оставляла черный след, орущий двигатель, красно-синие маячки и двое полицейских. За рулем широкоплечий суровый мужчина с шрамом на брови и максимально сосредоточенным взглядом. Рядом с ним с огромными глазами пухленький мужичок.
— ТАДАШИ! Я ХОЧУ ЖИТЬ! — наконец не выдержал пухленький мужичок.
— Заткнись Хо Рю! — рыкнул тот, отпустив ручник и выжав педаль в пол.
— Это ложный вызов! Я тебе говорю, ложный! Не надо так гнать!
— Баран! — рыкнул Тадаши, дернув рычаг переключения передач. — Если ложный то нам влепят выговор за такую езду! А если нет, то нас уволят или посадят за халатность!
Очередной поворот, снова звук скольжения резины и визг напарника:
— ТАДАШИ! Я ХОЧУ ЖИТЬ!
Однако, спустя всего квартал, когда казалось бы они на финишной прямой, перед ними боком вылетел пожарный автомобиль.
— Твою мать! — дернул руль полицейский, уходя от столкновения, но не успел он выровнять автомобиль, как впереди вылетела машина скорой помощи. — Да, чтоб тебя!
Снова рывок в сторону и полицейский автомобиль теряет управление и начинает вращаться.
— ТАДАШИ Я СЛИШКОМ МОЛОД ЧТОБЫ УМИРАТЬ! — заверещал напарник.
Один оборот, второй, визг покрышек и пухлого полицейского, явно поседевшего сегодня и…
Колеса против вращения, передачу вниз, газ в пол.
Тадаши выравнивает автомобиль. Да, почти остановившись и пропустив пожарных и медиков вперед, но из гонки он не выбывает.
Однако стоило им подъехать к проходной, как к ним подскочил парень в форме школы.
— ГДЕ⁈ — рычит он на него.
— В центральном туалете! — отвечает парень, сунув в руку полицейского два жетона и тут же поясняет: — Это пропуск!
Полицейский выскочил из машины и метнулся в указанную сторону, не глядя назад, где пыхтит, придерживаясь за сердце, его напарник.
Шум, гвалт. Какая-то музыка, куча людей. Кто-то фотографируется, кто-то смеется или поет. Фестиваль идет своим ходом, но полицейский не останавливается. Он рвется вперед и у самых туалетов встречает преграждение из молодых девчонок.
— Жетон! — требовательно заявляют они, не глядя на форму.
Полицейский на автомате сует им жетоны, а затем замечает растерянных пожарных и пару медиков.
— Только не говорите, что… — начал он, пройдя к ним.
— Мы уже осмотрели все туалеты. Ничего, — покачал головой пожарный. — Ложный вызов…
Полицейский наконец огляделся и заметил, что на них начинают поглядывать посетители.
— Та-а-а-а-ак! — недовольно протянул он и кивнул пожарным. — Давайте по машинам. Тут праздник. Нечего людей волновать.
— А с шутником что?
— Мы разберемся, — кивнул он им и заметил старшеклассника, что направился к ним.
— Здравствуйте, — слегка поклонился он. — Извините нас пожалуйста. Это с моего телефона кто-то позвонил и вызвал вас всех.
— С твоего? Кто это сделал? — раздраженно спросил полицейский.
— К сожалению, я его нашел буквально десять минут назад, — развел руками парень. — И первое что я увидел — звонок в службу спасения.
Тадаши с шумом втянул носом воздух, глянул на пожарного и обратился к парню:
— Так! Имя и фамилия у тебя как? Родителей бы еще твоих увидеть.
— Меня зовут Йонг. Йонг Пак, — произнес он с улыбкой и добавил: — Сомневаюсь, что у мамы или папы найдется время для встречи с вами сейчас, но я им передам вашу просьбу.
Пожарный, стоявший рядом сообразил первым и хлопнул полицейского по плечу.
— Ну, ты тут сам, да?
Полицейский сначала удивленно уставился на ретирующегося пожарного, а затем взглянул на парня.
— Тот самый Пак?
— Тот самый, — кивнул парень.
На большой сцене, перед толпой народа, большую часть которых составляли ученики школы Дайвегу, стоял директор школы Бём Сок.
В руках его был результат сегодняшнего фестиваля. Он образовывался из подсчетов жетонов, переведенный в баллы, а также общий счет посетителей. Согласно этому и выстраивался список всех кружков и классов, что участвовали в фестивале.
— Учащиеся школы Дайвегу, — произнес Бём Сок и слегка ослабил галстук, давивший на шею. — Сегодняшний фестиваль объявляется закрытым!
Раздался вал аплодисментов. Многие аплодировали искренне, так как прекрасно провели время. Многие делали это скорее для проформы, так как вариантов отказаться участвовать у них не было. Однако, все прекрасно видели противостояние третьего и второго класса.
Кто-то смеялся, кто-то был удивлен и всей душой болел, но в любом случае равнодушным не остался никто. Тут и удивительные туалеты, больше похожие на аттракционы. Большинство учеников не поленились и посетили все разновидности. Тут же отчаянный жест с водой и милыми девушками в кафе, что ради победы пошли на такое. Нашлись и сочувствующие третьеклассницам, что пришлось в этом участвовать.
— Согласно традиции, класс или клуб, набравший наивысший рейтинг получает Фестивальный кубок Дайвегу! — директор приподнял позолоченный кубок, что выглядел как аккуратная пиала для чая, которую держала рука. — И в этом году, побеждает…
Тут его взгляд опустился на бумагу и в горле тут же пересохло. Он с мольбой оглянулся назад. На него смотрела председатель ученического совета, прожигая его взглядом, однако это было ничто, под взглядом помощника главного прокурора, а также трех представителей министерства образования.
Набрав полную грудь воздуха, Бём Сок опустил взгляд на бумагу и произнес:
— Туалеты четырех стихий! Старшая школа второй класс! — объявил он.
И тут толпу прорвало.
Визги аплодисменты, восторженные крики сотен людей, что впервые за пять лет увидели как класс, что использовал монополию и откровенно издевался над остальными был унижен.