— Понятно. Ничего сложного, босс. Только один вопрос, — начал говорить один из бандитов. — Ну так, просто уточнить хочется. А нам потом не предъявят? Ну за то, что мы так жестко и кардинально. Вы не подумайте… но не получится ли потом так, что мы крайними останемся. Если на одной из сходок Крыса подтянет ещё кого-то, и нас потом объявят беспредельщиками.
— Не объявят. Да и Крыса больше уже никому и ничего не предъявит, — спокойно прокомментировал Топор. — Зарвался он. Сильно. Как я понял из общения с Зубочисткой, этот заморыш пошел по семье. Сами понимаете. После такого, никто нам ничего не предъявит. Крыса сам выбрал свою участь.
— Понятно. Значит, валим всех без разбора, — поддакнул Малыш.
— Всё так. Ну, почти. Посмотри ещё раз на фото девчонки.
— Да я понял, босс. Зачем мне…
— Посмотри, я сказал! — рыкнул Топор. — С такими… надо перестраховываться.
— Ага… — буркнул Малыш и взял фото в руки. — Молодая, симпотная, с челкой. Чего тут непонятного.
— Всем всё ясно? Вопросы ещё есть? — произнес Топор и окинул всех своих людей взглядом. В ответ была лишь тишина и редкие кивки. — Отлично! Тогда вы вдвоем — заходите с черного хода. Никого оттуда не выпускать. Живым так точно. Вы трое — с центрально вместе со мной. Двое на крышах, на стреме. Остальные через пожарную лестницу, и ломик с собой не забудьте. Вопросы? — ещё раз уточнил Топор.
Выждав несколько секунд и убедившись в том, что все всё поняли, он посмотрел на сгущающиеся тучи и отдал последнюю команду.
— Работаем!
Гису хмуро посмотрел на пиджак, в котором пошел на встречу. Он был помятым, местами пыльный, но больше всего парня огорчил надорванный по шву карман.
— Вот так и покупай фирменные шмотки… — проворчал он, после чего оглядел помещение, стены и пол которого были покрыты нержавеющей сталью. Затем остановил свой взгляд на двух девушках, что сидели перед ним. Обе в себя пришли совсем недавно и выглядели помятыми.
И если Шим Чихе хмуро оглядывала помещение, то вот Минсу смотрела на Хегая с явным желанием воспользоваться своим «Орудием возмездия».
— Минсу, — осторожно произнес Гису. — У меня только один вопрос: какого хрена ты тут делаешь?
Девушка зыркнула на Шим Чихе, а затем произнесла:
— Увидела, что ты на ночь глядя куда-то поперся. А куда еще может идти ночью молодой парень? Только по девкам! — тут она снова взглянула на «подругу» по несчастью и добавила: — И что же я вижу через витрину кафе? Как ты сидишь с ней и воркуешь!
— Допустим… — тяжело вздохнул Гису. — Допустим, это было так, но здесь-то ты как оказалась?
— Ну, когда тебя вытащили из кафе, я… попыталась ударить одного из тех, кто вас тащили.
— Ты пыталась насадить одного из них на свое копье, — буркнула до этого молчавшая Шим Чихе.
— Я просто растерялась.
— А потом ткнула в лицо второму, — добавила девушка.
— Ты рожу у него видела? Такому не стыдно.
— А попала в рот, причем так засадила, что тот захрипел и посинел.
— А я виновата, что он орать на меня начал⁈
Гису с некоторым внутренним страхом взглянул на валявшееся тут же копье и его наконечник, затем на Минсу, а после уже на Шим Чихе.
— Минсу, изнасилование в рот — крайне необычный способ драки.
— Ой, кто бы говорил, — надулась Минсу. — Мне было страшно, вот и я и делала, что могла.
Тут девушка начала потирать руку, где было несколько следов от шокера.
— Вот поэтому тебя и ударили шокером. Три раза. Для верности, — фыркнула Шим Чихе.
Минсу обиженно поджала губы и отвела взгляд.
— Что же, если мы разобрались, — начала дочь Зубочистки. — То может быть кто-нибудь в курсе, где мы и что происходит?
Хегай хмыкнул, несколько секунд помолчал, после чего произнес:
— Думаю, ты догадываешься, что нас похитили. И похитителям мы нужны живыми. Если быть точнее — ты, Шим.
Девушка нахмурилась.
— А я тут причем?
— При том, что твой отец — Зубочистка, — пожал плечами Гису. — Ты слабое место этого достаточно жестокого человека.
— Причем тут он? Я ему никто, и он для меня тоже.
— На счет того, кто он для тебя — это отдельный разговор. Вот только ты для него — не чужой человек. Более того, он от тебя не отказался, — спокойно произнес Гису. — Получается, если ты для него важна, то ты для него — слабое место. Место, ударив в которое — можно его прогнуть и заставить делать то, что ему нужно.
— Он для меня никто, — холодно повторила Шим Чихе.
Гису около минуты смотрел на нее, после чего произнес:
— Можно узнать почему? Не каждый раз видишь, как человек отказывается от единственного родителя.