Секунду между нами висит тишина, кажется я слышу скрип извилин под его упрямо непрошибаемой черепной костью вместе с недоумением в голосе. Он явно не ждал такого поворота, а мне от этого только пакостнее на душе.
— А что не так-то? Я не заметил, что ты была чем-то недовольна, когда вчера в третий раз кончала подо мной, — он не воспринимает всерьез моих слов, едкая усмешка царапает мне слух, остервенелая ярость не даёт мне соображать. Кажется, я его уже ненавижу. Хочется отвесить ему оплеуху, но я делаю ещё два шага назад.
— Да пошёл ты! — От злости мелко дрожат руки. Эти проклятые, серые стены давят, затхлый, влажный воздух выворачивает наизнанку желудок, чувствую на языке кислый привкус желчи. Я хочу домой. Просто хочу домой. — Пошёл ты, — повторяю для убедительности. — И не надо за мной по всей Яме бегать!
— Я никогда ни за кем не бегал, — Эрик надменно задирает голову, скрещивает на груди ручищи, на которых рукава уже трещат по шву. От этих слов становится ещё мерзее, хуже некуда. Никогда и не за кем — я в этом ряду безликих трофеев, и со временем покроюсь пылью, так же как и все остальные. Никто и не говорил, что я особенная. Лори заботливо ткнула меня носом в реальность.
— Меня это устраивает. Полностью. — Разворачиваюсь, с налёту врезаюсь в грудь очередного лихача. Как же они любят путаться под ногами!
— Док. — Взгляд улавливает очертания лидерских татуировок в распахнутом вороте форменной куртки, я поднимаю глаза выше, узнаю Марса, командира внешней разведки. Отмечаю про себя, что он почти не хромает. Эрудиты постарались — синтетический сустав прижился отлично.
Марс приветствует меня лёгким кивком головы и освобождает мне путь.
— Эрик! Тебе надо это увидеть. — Краем глаза вижу, как он суёт ему в руки планшет. Лидер теряет ко мне интерес, я могу беспрепятственно скрыться за углом и спокойно дойти до лазарета.
12. Ясная
У меня явно галлюцинации — в каждом встречном взгляде я вижу насмешку, будто всё, что произошло со мной за последние двадцать минут, написано у меня на лбу. Палаты, как раскрытые плацкартные вагоны поезда, свободны через один — раненые быстро идут на поправку и долго в лазарете не задерживаются. Захлопываю за собой дверь сестринской; здесь никого, персонал вызвали на прохождение теста незадолго после меня.
Торопливо набираю электронный документ на имя Старшего Лидера, прошу перевести меня назад, к Эрудитам, в графе «причина» оставляю пустое окно — понятия не имею, как обосновать свою глупое, непрофессиональное поведение. В случившемся виновных, кроме меня самой, нет. Вступить в неуставные отношения с одним из Лидеров Объединённых фракций в такое сложное время, тем более не свободным — это я здорово придумала. Шепотки за спиной и прямые угрозы, лишь самое малое из того, что я могла бы получить в ответ. В моей фракции шашни с лихачами не одобряются, и кто сказал, что мне позволено больше, чем другим? В тот день, когда Колтер перешёл в Бесстрашие, я выдохнула, наивно надеясь, что больше никогда с ним не столкнусь. Штормовой ветер, сметающий всё на своём пути. Всю жизнь у меня от него одни неприятности.
Злость укрепила мне нервы, внутри гулко и пусто, словно я возвращаюсь к себе прежней — скупому на эмоции полевому медику, невесте перспективного робота, заумной Эрудитке без души. Знаю, скоро меня отпустит, и волна стыда, сожаления, сомнений в правильности моего поступка будет разрывать меня на куски, но я надеюсь пережить это трудное время дома. В тысячный раз перекладываю инструменты, проверяю наличие расходника и перевязочных материалов — мне нужно чем-то занять руки.
— Привет, док!
Дверь распахивается неожиданно, заставляя меня вздрагивать и со звоном ронять из рук очередной зажим. В помещение вваливается Сторм, я замечаю, как он обводит взглядом стыки стен и потолка, будто ищет что-то. Внутри болезненно щёлкает — кажется, он проверяет наличие камер. Только зачем? В сестринской камер я не замечала.
— Чего тебе? Не выпишу, ещё два дня не отлежал. Раньше надо было думать, — тарахчу я, не давая ему вставить ни слова, предугадываю его возможные поводы навестить меня здесь, чтобы избежать лишней, ненужной мне сейчас болтовни.
Каждый день лихачи дергают меня за рукава в надежде свалить с лазарета на денек-другой пораньше. Предполагаю, пустоголовый Сторм, забывший сменить фильтры во время последней бури, не исключение.