И гибну между строчек…
Питеру
Почему же меня
так безудержно тянет
В этот город холодный
и сырой от дождей?
Я не частый здесь гость,
что же сердце так манит
Блеск твоих куполов
и размах площадей?
Словно крылья огромной
стремительной птицы
Распластались каналы,
взметнулись мосты,
Я листаю тебя
будто книги страницы –
От вокзала и дальше,
до самой Невы.
Я люблю Исаакий
так чисто и странно,
Словно он мой наставник,
учитель и друг,
И Казанский собор,
и распятия Лавры,
И Ростральных колонн
неразлучность подруг.
Что же тянет меня
в этот город мятежный-
Этот Аничков мост,
этот Невский проспект,
Этих белых ночей
запах приторно – нежный,
Эта Черная речка,
девятнадцатый век…
Может быть, потому,
что писать стал я реже,
Что уходит по капле
мой случайный талант?
Я приеду к тебе –
я другой, но как прежде,
Ты мой Город, а я –
твой влюбленный вагант
Касаюсь
Касаюсь зеркала рукой –
Скользит по пальцам гладь,
В который раз – кто я такой?
Мне хочется понять.
Кого скрывает омут глаз
За синевой границ,
Кто смотрит на меня сейчас
Из-под моих ресниц?
Кто мне кивает головой,
И, вроде, без вражды
Молчит навстречу – кто такой
И мне признайся ты…
Он знает больше – вот беда,
И даже сколько лет
Мне жить отмерила судьба,
А может быть, и нет…
И так внимателен прищур,
И седина как взвесь,
Я попрошу: ну, правда, Юр,
Скажи мне – кто я есть?
Но будет зеркало молчать,
А может быть не срок
Себя мне кем – нибудь считать –
Кем стал и кем не смог?
А может быть он там стоит,
У зеркала – окна
И отраженью говорит:
Скажи мне – кто же я?
И так же водит по стеклу
В сомненьях, как в нужде:
Что сделал и зачем живу –
Скажите правду мне!
И нам останется лишь ждать,
Когда за грань зеркал
Шагнув, мы встретимся опять –
Ты почему молчал?!
Еще до осени
Еще до осени далече,
Еще не близки холода,
Но, кое - где, деревьев плечи
Уже скрывает желтизна.
Подсолнух тянется за Солнцем,
А Солнца все короче путь,
И дождик чаще бьет в оконце,
И тяжесть стискивает грудь.
И мы с тобой в разгаре лета
Все чаще думаем о том –
Не за горами бродит где-то
Сентябрь с проливным дождем…
Еще в цветах не видно тлена,
Но как ни долог этот мир,
Неумолимы рамки плена
Немого сумрака квартир.
Еще зовут аллеи сада,
Но глуше птичьи голоса…
Нам пережить все это надо,
Как ни убийственна тоска.
Все чаще снятся снегопады,
Все неохотнее тепло,
Но что же делать, если надо,
Чтоб лето осенью ушло?
Чтоб все, когда - нибудь, прошло
Ах, как не хочется
Ах, как не хочется стареть,
И умирать осенней ночью,
Ах, как не хочется болеть,
И чувствовать себя не очень…
Душа, как прежде, молода,
Вот только тело так устало,
Болит все чаще голова,
И седины уже немало,
Смотрю, а зеркало молчит,
Местами только потемнело,
Оно мою печаль хранит,
Скрывает годы неумело.
Не буду бить его стекло,
Оно – союзник молчаливый,
Давно не красит мне лицо,
Лишь подправляет терпеливо.
А я, не то, что б одинок,
Не то, что б жизнью недоволен,
Но вот он, тренькает звонок,
А я не ждал, не знал, что болен.
Вдруг, я чего-то не узнал,
За эти годы не увидел?
Я просто жил, я просто ждал,
Любил тебя и ненавидел…
Как нам измерить
Как нам измерить этот мир?
Ни километром и ни тонной…
Быть может лютой злобой черной
Или количеством могил?
Или количеством старух,
Что к нам протягивают руки?
Но их морщинистые муки
Едва ль тревожат сытый слух.
А может быть числом крестов,
Поверженных на землю с выси,
И бронзой бюстов для лжецов,
Отлитых им еще при жизни?
Какой корыстью осознать,
Какой жестокостью измерить
Во что мы перестали верить,
И что сумели потерять…?
Время - река
И все-таки время - река,
Хоть это и сто раз отмечено,
И белым на ней - облака,
И белым - любимая женщина...
Уходит сквозь пальцы вода,
Уносит с собою хорошее,
И, правда, что мне никогда
Уже не вернуть это прошлое.
Ещё различимо вдали
Всё то, что имело значение,
И кружатся сны - журавли
Над гнёздами невозвращения.
Припасть бы горячей щекой
К мгновению, ветром летящему -
Ведь кто-то же машет рукой
Из прошлого мне – настоящему?
Смотреть в эту реку, смотреть,
Жалеть ли, что ждёт понимание -
Осталось воды в ней на треть,
И та - вполовину - прощание...
Ни дня
Ни дня, ни света, ни движенья –
Всё полу - сон… полу - зима…
Ни остроты, ни изумленья
Для скучной серости ума.
Стареет год в пустых мечтаньях,
Не повзрослев до седины,
Но в наших разочарованьях
Наверно нет его вины.
Ведь стен, остывших и невзрачных,
Давно привычен цепкий плен,
И тени в душах узко - мрачных
Сильны предчувствием измен.
Зимы нелепая оплошность
Продляет срок осенних дней,
Всё невпопад… и всё – безбожность
В бесснежной сущности людей.
Корить ли юность за беспечность,
Жалеть ли старость, что мудра?
К чему теперь? Ведь длится вечность
Предновогодняя хандра.
А дождь – раскаянье природы
На межсезонных рубежах
За то, что так бесцветны годы,
За то, что счастье – лишь во снах…
И мне тонуть
И мне тонуть в весенней сырости,
И не печалясь ни о чём,
В своей могильно стылой сирости
Вжиматься в дерево плечом.
Смотреться в облако летящее,
И провожая птиц в полёт,
Шептать листвой, что настоящее
Для всех когда-нибудь пройдёт.
Да не взывать при этом к жалости,
И никого не торопить -
Дай Бог кому-нибудь до старости
Жизнь эту грешную любить.
С её ветрами и морозами,
С её июльскою жарой,
И с тонко-белыми берёзами,
И с синим небом над Москвой.
Бежать некошеными травами,
Росу в ладони собирать,
И над церквями златоглавыми
Молиться, верить и мечтать.
Ведь если жить, не множа подлости,
С любовью, каясь и скорбя,
Наверно страха безысходности
Не испытаешь, уходя.
Вот бы и мне под срок летальности
Взглянуть в себя – душа чиста…
Зачем ей груз монументальности –
Вполне достаточно креста.
Перебираю
Перебираю в пальцах дни –