– Все свои чувства я поверяла дневнику! Если хочешь…, могу дать почитать.
Что ж, почему бы и нет? Наоборот, это чрезвычайно интересно.
Между тем девушка робко интересуется: а как же мои чувства, когда вспыхнули они? Мне не
хочется ударить в грязь лицом, и я отвечаю, что тоже – такое вот совпадение! – люблю ее около
двух лет.
– И тоже веду дневник, – вру напропалую. – И там все это записано.
– А ты дашь мне его почитать? – шепчет девушка.
– Какой разговор! – отвечаю уверенно.
– А когда? – не унимается она. – Сегодня можно?
– Сегодня, к сожалению, не получится, – мотаю головою я. – Последний раз я ночевал у родного
дяди, там дневник и оставил. Но завтра прямо с утра схожу его заберу и принесу тебе.
– Хорошо! – соглашается девушка. – А мой я тебе вынесу прямо сейчас.
Вы думаете, придя домой, я сразу же бросился читать ее записи? Ошибаетесь, хотя было безумно
интересно. Но я первым делом начал искать хоть какую-то толстую тетрадь. А найдя, даже
отказавшись от ужина, сел… писать дневник. И сочинял его до самого утра. Задним, естественно, числом, но события стараясь вспоминать реальные. Ну и «разбавлял» их собственными чувствами.
Безусловно, поступок сей меня не красит. Но дневник был воспринят девушкой на «ура». Мелочь
подлая, а приятно!
***
Имя, отчество редактора пирятинской районной газеты Григорий Остапович. Его персональный
водитель за глаза строгого шефа иначе, как Григорий Гестапович, не называет.
***
Скуки ради задумали с другом детства Николаем Божко выйти в эфир. Дело в том, что в городе
были довольно многочисленные любители общаться друг с другом при помощи радио.
Необходимые для этой цели приставки, кстати, изготовляли сами. Своих координат
радиохулиганы не выдавали, имея позывные. Некоторые в эфир выходили регулярно в одно и то
же время, так что мы их так же регулярно слушали, стараясь угадать, кто за каким псевдонимом
скрывается. А то решили отличиться и сами, перейдя из разряда потребителей в разряд
производителей.
Ума самим изготовить приставку у нас, конечно же, не хватило. Поэтому мы одолжили ее у
знакомого подпольного радиолюбителя.
Николай в назначенный день уселся возле стационарной магнитолы, а я с переносной «Спидолой»
вышел на улицу – подальше от дома, чтобы его ловить и определить качество звучания.
Расположился на шоссе – у самой бровки. Настроился на волну и тут же услышал… тарахтение
мотоцикла. Поднял голову. «Иж» с коляской, двигавшийся в сторону Прилук, начал
разворачиваться обратно. Но это было самым страшным. А то, что и за рулем, и в коляске
сидело… по милиционеру. И они явно направляли транспортное средство ко мне.
Сказать, что я обмер – значит, не сказать ничего. Я почти умер. Лишь в голове угасала мысль:
«Как же им удалось так быстро нас запеленговать?!». О неприятностях, вплоть до уголовного
наказания, думать было некогда. Я лишь лихорадочно соображал, что же мне делать. Как
предупредить друга? Ведь доказать что-либо власти смогут лишь если увидят Николая с
приставкой. У меня же в руках «Спидола» – сижу слушаю музыку. Кто докажет обратное?
Но ведь бежать бессмысленно. Они на мотоцикле – мигом догонят. Да и ноги меня, четно говоря, не очень слушались.
Тем временем милиционеры подрулили ко мне вплотную.
– Парень, – обратился один из них ко мне. – Ты случаем не знаешь, где можно найти Илью?
(Илья – наш годок, живущий по соседству с Николаем. Примерным поведением не отличается –
стоит на учете в детской комнате милиции).
– Не знаю! – честно ответил я.
– А когда ты его последний раз видел?
– Позавчера.
– Ну, хорошо! – и милиционеры укатили.
Я на слабо гнущихся ногах забежал в дом, где Николай колдовал над «Минией».
– Ну, что, – спросил он. – Хорошо проходит?
– Там милиция! – запыхавшись, произнес я.
И не успел больше сказать ни слова, как Николай со всей дури рванул провода приставки и тут же
сунул ее в открытую форточку.
– Да они уже уехали! – успокоил его я.
Увы, сделанного уже не поправишь. Рванув с испугу «по живому» друг нанес существенный вред
не только приставке, но и магнитоле. После ему пришлось отдуваться перед родителями. А что
касается выхода в эфир, то больше мы сделать это даже не пытались. По завязку хватило одного
раза.
***
Последний школьный звонок. Выпускной вечер. Встреча солнца на о. Масальском. И – взрослая
жизнь.
Кем быть? Куда пойти учиться? У меня с этим все просто и сложно одновременно. Список
профессий (в порядке уменьшения их статуса), которым я готов посвятить жизнь, выглядит так: летчик – космонавт – астроном – журналист – ихтиолог – смотритель маяка – лесничий.
Две первых – с моим-то зрением – отпадают сразу.
Чтобы получить специальность астронома, нужно сдать вступительные экзамены по математике
письменно и устно, а также физике. Кому, как не мне, знать, что, несмотря на приличные оценки в
аттестате, я эти предметы на высокий балл не вытяну.
Итак, остается журналистика. Сочинения писал исключительно на пятерки, постоянно печатался в
районной газете «Путем Ильича». За экзамены особо не волнуюсь – предметы любимые. Да и
профессия – нравится.
А в случае чего – существуют еще по крайней мере три специальности, которые по душе.
***
Кино, танцы, кафе «Ветерок» – карманных денег не хватает. Поэтому с Виталием Филоненко и
Анатолием Костенко разгружаем вагоны на железнодорожной станции.
Постепенно не только втянулись, но и стали в некотором роде спецами. Например, отчетливо
понимаем: лучше всего попасть на ракушечник, лес или, в крайнем случае, щебенку. Хуже всего –
цемент россыпью: тут никакие респираторы не помогут – отхаркиваться почти раствором
придется не одну неделю.
А вчера нарвались …на стеклотару (пол-литровые бутылки). В результате вконец не
опарафинились исключительно потому, что по дороге встретили Александра Возного, тоже
изъявившего желание подработать.
Работа на станции была одна – загрузить вышеупомянутую стеклотару. Договорились, что за все
нам заплатят 32 рубля (по 8 рублей на брата). Шли к вагону и удивлялись, отчего так легко
работодатель согласился с названной нами суммой. Заодно прикинули: закидаем за пару часов
ящики с бутылками и рванем на остров Масальский на пляж.
Увы, легко только сказка сказывается. Ибо когда мы забрались в вагон и приготовились
принимать ящики со стеклотарой, к двери подрулил автопогрузчик с …ковшом, наполненным
бутылками. Даже без намека на какие-либо ящики!
Появился и работодатель. Дабы показать, что тару нужно укладывать рядами почти под потолок –
ряд горлышками внутрь, ряд – наружу: так устойчивее.
Начали «подрабатывать». О, если бы вы только представить могли, сколько крохотных
полулитровых бутылок может вместить обычный крытый грузовой вагон! Какой там пляж?!
Стрелка часов уже приближалась к цифре «5», а наполнению ведра маковыми зернышками не
было видно конца. В очередной раз сели передохнуть и завели разговор о том, что шибко
продешевили:
– Но он же нас не предупредил, что грузить бутылки придется не ящиками, а поштучно! Поэтому
имеем полное право добиваться пересмотра первоначального соглашения.
На том и порешили. А, предвидя жесткий отказ, приготовили работодателю «сюрприз».
Первый раунд переговоров закончился ничем: идти на уступки хозяин положения не собрался: мол, договор – дороже денег. А что мы изначально не врубились, так это наша, а не его вина.