«Милая, дело не во взгляде, а в других частях тела», - ехидно напомнил внутренний голос вчерашнюю ночь и купания нашего командира. Почему меня распирало от любопытства? Зачем я лезу туда, куда не надо? Есть задание, есть плата за него. Я не должна даже задавать вопросов, а уже ищу ответы.
- Борис, расскажи, вампиры очень опасны?
Кот насторожился и с недоверием на меня посмотрел. Он был в курсе всех выходок, а главное, видел, как разозлился Артур. Наверное, поэтому пушистик теперь тщательно обдумывал, можно ли мне что-то рассказывать.
- Ты хочешь, чтобы я на себе проверила все?
Кот замялся, но потом все же заговорил.
- Только в порядке ознакомления! Понимаешь?
- А раньше ты был ярым моим соратником, - укорила пушистика, почесывая за ухом.
- Эээ, Ла, я тебе сказал, что не буду приближаться к Артуру. Я жить хочу. И тебе, кстати, советую об этом же подумать. У меня жизней целых девять, а у тебя одна.
- Борис, не теряй выгоды! Три тарелки с семгой и десерт на выбор. Это хорошее предложение.
Кот сразу оживился и начал тараторить:
- Вампиры? Да в целом дружелюбные ребята, как сообщают путеводители старого образца. Но сама знаешь, сейчас не совсем так. Все зависит от удачи и того, на кого нарвешься. Если повезет, то опасность минует. У вампиров есть так называемая элита, они могут вызывать кровавых падальщиков. Вот это сила! Одному попадешь, и все! Крышка! Хоронить будет некого, сжирают все подчистую! Каждую косточку обглодают и смолотят! И, Ла, вампирами не только рождаются, но и становятся... Сейчас их не так много, ибо желающих сунуться в их земли мало, значит, они будут заинтересованы в новых лицах.
- И в новом корме тоже, - как факт сказала я, котик сглотнул.
- И это тоже.
- А что насчет веселья? Куда у них можно сходить?
- КАКОЕ ВЕСЕЛЬЕ? Это логово кровожадных и хитрых тварей, которые мечтают вонзиться в твою нежную кожу и высосать всю кровь! Они даже мной не побрезгуют! - котик повернулся и схватил своими лапками мои щеки. - Ты с ума сошла?! Не стоит никуда соваться, сиди дома под присмотром солдатов.
Я только посмеялась, ведь в любой ситуации есть выход. К тому же на что мне Артур? Пусть выполняет свою работу и спасает меня, в последний раз он прекрасно справился со своей задачей. Правда теперь я ходила по лезвию ножа, мой личный телохранитель был на пределе. Снова в голове возникло его лицо с хитрой ухмылкой и темным взглядом. Одно из двух: либо он все объяснит, либо психанет. Если бы я была на его месте, то... ни за чтобы не позволила узнать правду. И тут меня пронзила еще одна мысль.
Артур ведь может задуматься на счет моей роли во всей этой истории, так или иначе, но он знал о моей связи с Эриком. Кажется, дело гораздо хуже, чем я думала раньше. Значит, продолжать играть влюбленную принцесску теперь дело жизни. Что ж, уж лучше терпеть психические срывы командира и косые взгляды, чем раскрыть свою личность. Да, расправа меня вампирами будет гораздо гуманнее, чем Артуром.
- Борис, - тихонько сказала я. - У нас нет выбора, будем знакомиться с кровопийцами. Ты же сказал, что они вполне дружелюбные, значит, будем искать подход. Ну-ка, кажется, у меня был какой-то роман про них. «Вампирские любовники. Тайна Сюзанны Китидийской»? Ты же успел ознакомиться с содержанием?
На меня смотрели огромные глаза пушистика, будто умоляя не спрашивать об этой книге. Поняв, что жалобный взгляд не сработает, кот начал искать пути к отступлению, но окна были закрыты. О нет, если стал моим питомцем, то никуда не денешься!
- Так что там говориться об этой расе? - повторила свой вопрос я.
- Мяуууу, мяууу.
- Не притворяйся, что забыл человеческий язык.
- Ла, ну зачем тебе это?
- Борис, где твой энтузиазм? Где дух авантюризма?! Давай, признавайся, о чем там написано. Эта информация необходима мне, как воздух, - торопила я, ибо мы уже пересекли границу Ночного государства. - Мне уже поздно читать.
- Что тебе интересно про вампиров, я тебе все расскажу! Задавай вопросы, но только не пересказ книги. Пусть личность Сюзанны реальна, но саму книгу писали люди, служители своей фантазии, никакой правды, сплошные постельные сцены и выдумки, появившиеся на фоне расовой ненависти.