— Кто командует отрядом? — Нарив, даже не запыхавшаяся после бега, неодобрительно смотрела по сторонам.
— Я. - просто ответил Рогум.
— Алин, скажи карлику, что стоять в этом зале — самая дурацкая мысль, какая может прийти только в набитую проклятым навозом голову барана! — Вклинился Ламил.
— Сам же говорил, что заткнут нами дыру. — Громко прошептал Лосик. — Вот самую задницу нами и заткнули!
Десятник так глянул на Лосика, что здоровяк отступил на шаг назад. Удовлетворившись эффектом, Ламил снова обратил внимание на Рогума. Но, не успел он сказать и слова, как вновь начала говорить Нарив.
— Откуда могут прийти эльфы?
— Вон те три коридора. — Рогум указал туда, куда я и думал. Именно в ту сторону были обращены взгляды гномов.
— Нельзя размещать заставу в зале. Нас слишком мало, чтобы вести бой здесь. Если эльфы одновременно нападут из всех коридоров, то мы окажемся под ударом с трех сторон…
— Соображает девка. — Одобрительно кивнул ламил, когда я перевел слова Нарив.
— …Мы должны стоять в коридорах. — Продолжала жрица. — Узкое пространство сыграет нам на руку и не позволит окружить нас. Маленький отряд здесь сможет удерживать целую армия, как они, — Нарив кивнула на Ламила, — удерживали мятежников у двери своей комнаты.
— Разделяться…
Рогум не успел закончить. Один из гномов, стоявший ближе всех к коридорам, из которых ожидалось нападение, внезапно захрипел и схватился за горло. С тихим, змеиным шипением из всех трех темных отверстий на нас посыпался ливень шипов. В большинстве своем они бессильно звякали о броню, падая на землю или застревая в металле. Но многие так же впивались в плоть, калеча и убивая.
— Щиты! — Заорал Ламил.
Я только успел закрыться треснувшим щитом, как один из шипов насквозь прошел сквозь его доски. Правда, щит все же спас мне жизнь — снаряд, утративший силу, лишь сильно ударил по кольчуге и, с костяным звуком, покатился по полу.
— В коридор! Отступаем в коридор! — Ламил прикрывал своим щитом и Рогума.
В руках Нарив блеснули клинки, но жрица не спешила бросаться в бой. Лосик, застонав, схватился за живот — красные капли срывались из-под его пальцев, пятная серый камень пола. Воцарился хаос.
— В коридор!
Мы сбились в подобие строя и, прикрываясь как могли, начали медленно отступать. Еще два шипа пробили мой щит, а один, ударившись под углом, застрял в досках. Гномы же разом превратились в обезумевшую толпу. Большинство, подняв оружие и выкрикивая во всю мочь боевые кличи, ринулись туда, где скрывался во тьме враг. Примерно с десяток воинов прибились к нашему отряду. Краем глаза я заметил, что еще столько же отступает в другой коридор.
— Отступаем!
Правая рука Нарив дернулась. В пляшущем свете ламп блеснул клинок, с мелодичным звоном отразивший летевший прямо в грудь жрице шип. Наплевав на все, я выскочил из строя и, не слушая проклятий десятника, прикрыл женщину своим щитом. Что-то рвануло кольчугу на плече и несколько вырванных колечек звякнуло о камни.
— Алин, баран тупоголовый, будь ты проклят! — Я вновь пропустил крик десятника мимо ушей.
— Твой щит защитит от этих шипов не лучше бумаги. — Зашипела Нарив. Однако, она не вышла из-за этого ненадежного укрытия.
Шаг за шагом мы отступали. Еще несколько гномов присоединились к нашему отряду. Из коридоров с противоположной стороны зала донеслись звон металла и крики воинов. В большинстве — предсмертные крики. Однако, шквал шипов поутих. Гномы, добравшиеся до врага, лишили эльфов возможности безнаказанно перестрелять нас из темноты. Уже вступая в зев коридора, я увидел, как из такого же зева по другую сторону зала появилась громадная, в полтора раза выше меня, фигура.
Мы продолжали отступать все дальше по коридору. Шершавые стены по сторонам и звуки шагов товарищей позади немного, совсем чуть-чуть, успокаивали — можно не опасаться, что кто-то нападет со спины или сбоку. Опасность осталась позади. Или впереди, если учесть, что я продолжал пятиться. Ламил скомандовал остановиться только, когда наш отряд достиг ближайшего поворота и свернул за угол.
— Дерьмо! — Сплюнул десятник, когда мы остановились. — Проклятое, мерзкое… — Тряхнув головой, он взял себя в руки. Ламил обвел взглядом наш отряд и повернулся к Рогуму. — Куда ведет второй коридор?
Я не сразу понял, о чем это он. Вроде бы не встречали по пути сюда никаких ответвлений. И позади, насколько хватало взгляда, пространство коридора заковано в каменные стены. Не понял и Рогум.
— Проклятье, я говорю о том другом треклятом коридоре, который выходит из того растреклятого зала! Куда он ведет? Он пересекается с этим коридором?
На этот раз гном все понял.
— Через пятьсот шагов он выходит на уровень выше этого. — Пояснил Рогум. — А уже оттуда можно попасть сюда. — Внезапно глаза гнома сузились. — Мы должны вернуться! — По тому, как он указал туда, откуда мы только пришли, Рогум имел в виду зал, из которого мы отступили. — Мы должны остановить эльфов…
— Тебе надо — ты и возвращайся. — Ламил даже не дал мне до конца перевести слова гнома. — Я своих ребят на проклятый убой не поведу!
Гномы, отступившие вместе с нами, недовольно заворчали, когда я перевел его слова. Рогум упрямо скрестил руки на груди.
— Если мы вернемся в зал, то погибнем без всякой пользы. — Спокойно, слишком спокойно для той ситуации, в которой мы оказались, произнесла Нарив. Рогум повернулся к ней, желая возразить, но жрица продолжала. — Мы не знаем, сколько здесь эльфов. Нас попросту окружат и перебьют.
— Мы можем сражаться у выхода в зал! — Возразил гном.
— С тем же успехом, мы можем сражаться и здесь.
— Этот поворот, — Ламил указал на угол коридора, — защитит нас от проклятых шипов. В прямом коридоре долбанные эльфы могут просто перестрелять нас на расстоянии.
— Значит, будем держаться здесь. — Согласился наконец Рогум.
— До тех пор, пока эльфы не обойдут нас по другому коридору и не зажмут нас с двух сторон. — Ламил скривился, будто раскусил кислую ягоду. — Проклятье! Мы должны…
— Тихо! — Прошептал Лопин. Он не отрывал взгляда от поворота. — Слышите?
Ламил, вскинувшийся было, чтобы указать наемнику, как следует разговаривать с десятником, шикнул на всех. Невольно я подступил поближе к остальным. Со стороны зала доносился легкий шорох. Больше не было слышно звуков битвы — ни звона оружия, ни криков, ни стонов. Или мы слишком далеко отошли от места битвы, или, что вероятнее, поскольку звуки далеко разносились в подземных коридорах, все было окончено.
— В строй! — Тихо скомандовал Ламил. — Зелик, Дони, Крамм, Лопин — в первую линию. Алин, Хорвас — во вторую Алин, скажи девке, что ее место рядом с вами. Гномы… — Он посмотрел на Рогума. — Скажи им, чтобы, в случае чего, закрывали дыры в строю.
Шорох приближался. Десятник сам встал слева от меня. Справа, поудобнее перехватывая рукояти мечей, стояла Нарив, а за ней — Хорвас. Я, до боли в глазах, впился взглядом в поворот. Светильник, висевший на стене в нескольких шагах позади, давал мало света — можно было различить лишь контуры, отличить стену от пустого пространства. Внимание остальных так же было приковано к коридору. Все напряженно молчали. Только кое-кто из гномов, из-за низкого роста не видевших ничего, кроме наших спин, недовольно ворчали позади.
Шорох стих. Я почувствовал, как по виску, щекоча кожу, сползает капля пота. Мгновения растянулись до бесконечности, упрямо не желая сменяться одно другим. Каждый стук сердца громом отдавался в ушах… Что же там? Дарен, из-за этого проклятого угла ничего ведь не видно! И свет, которого еле хватает, чтобы разглядеть собственную руку уже в десяти шагах от светильника… А если там…
Мягко, словно струясь, из-за угла выскользнул эльф. Это была женщина. Время, казалось, совсем замерло, давая возможность запечатлеть в памяти мельчайшие детали. Эльфийка застыла на полушаге, чуть пригнувшись, хотя высота коридора позволяла ей стоять в полный рост. Длинные, растрепанные, никогда не знавшие гребня волосы были бы цвета золота, если бы не налет въевшейся пыли. Уши ее торчали в стороны, словно чудовище вслушивалось во что-то. Глаза под низким лбом горели огнем злобы и жаждой убийства. Тонкие губы изгибались, обнажая оскал ослепительно-белых зубов. Тело ее, блестящее от пота, перекатывалось крепкими мышцами, напряженными для рывка…