– Ваш багаж? - Кэти бросила взгляд на табло с надписью "Нью-Йорк".
– Все здесь, - Каргин приподнял висевшую на плече сумку. - Солдаты путешествуют налегке.
– И что там у вас?
– "Панцерфауст", - ответил он с серьезным видом. - Еще - бутылка коньяка, чтобы распить с самой красивой девушкой Калифорнии.
– Это, увы, не со мной. Красотки у нас пасутся в Голливуде, - со вздохом сообщила Кэти и вдруг насмешливо усмехнулась: - Идете на приступ, солдат? Не рано ли?
– А чего время терять? - Каргин приобнял ее за талию, отодвинув плечом толстяка с мясистой физиономией, волочившего огромный чемодан. Тот с возмущением хрюкнул, щеки его налились кровью, но тут же поблекли под холодным взглядом Каргина.
Они вышли на площадь, к автомобильной стоянке. С запада, со стороны океана, задувал легкий бриз, утреннее солнце еще не жгло, а с нежной лаской гладило руки и шею, в дальнем конце площади замерли на страже магнолии и пальмы. Пальмы были высокими, с мохнатыми стволами и глянцевыми блестящими листьями, и каждая походила на застывший взрыв; магнолии напоминали повисшие над травой зеленые облака с темными узловатыми подпорками. Каргин пробормотал: "В краю магнолий плещет море…" - и глубоко вздохнул, всей грудью втянув теплый воздух. Морские ароматы смешались в нем с запахами зелени и бензина.
– Можем ехать, если вы меня отпустите, - сказала Кэти. Он с неохотой убрал руку. Талия девушки была восхитительно гибкой, и под тканью платья не ощущалось ничего лишнего.
Их ждал двухместный алый "ягуар". Во всяком случае, Каргин решил, что это "ягуар"; в дорогих автомобилях он разбирался похуже, чем в вертолетах, танках и БМП, хоть мог управиться с любой машиной, которая ездила, плавала или летала. Ключи торчали в замке зажигания - вещь, немыслимая в родимых палестинах. Каргин сел, поставил сумку на колени. Ножка Кэти в изящной туфельке коснулась педали газа, край платья приподнялся, обнажив гладкие стройные бедра.
– Не туда смотрите, солдат. В городе есть виды поинтересней.
– Доберемся, посмотрим на виды, моя прелесть, - сказал Каргин и прикрыл глаза.
Под мерный рокот мотора думалось хорошо и спокойно. С минуту он размышлял о том, что снова находится в Америке, однако не в джунглях, не на Антильских островах, а в месте цивилизованном и вроде бы тихом и безопасном. Единственная проблема, что место это, хоть и распрекрасное, да не его. Свое место он потерял в конце девяносто третьего, когда расформировали "Стрелу". Случилось это после октябрьских событий и штурма Белого Дома силами "Альфы" и "Стрелы"; люди в обоих подразделениях колебались, и президентский приказ был выполнен не сразу. Вполне понятные колебания - ведь их готовили не для того, чтоб разгонять законно избранный парламент. Они, разумеется, были Силой, однако не из тех бездумных и покорных сил, какие применяют для разрешения споров и дрязг политиков, не безмозглым пушечным мясом, а элитарными отрядами, чьей задачей была безопасность страны. Они умели размышлять, а всякий мыслящий человек подвержен сомнениям и избегает неблаговидных дел.
Были сомнения, были… Впрочем, для "Альфы" все кончилось с минимальными потерями: ее простили, а "Стрелу" - нет.
Но пережевывать былые обиды Каргин не собирался, и мысли его обратились к другим материям.
Что-то странное творилось здесь - с ним, вокруг него или за его спиной. В Нью-Йорке все выглядело иначе, привычней и проще: он отстоял очередь в паспортный контроль вместе с сотней московских туристов и бизнесменов, прошел без особых хлопот таможню и в павильоне "Дельта эрлайнс" встретился с тощим янки, местным служащим ХАК, компании его нанимателей. Тощий вручил ему билет до Фриско, угостил пивом и посадил в самолет; на этом торжества по случаю встречи были закончены. А вот тут…
Тут его ожидали калифорнийская красавица-принцесса, роскошная тачка и визит к мистеру Мэлори. Вице-президент, личность из разряда VIP - Very Important Person[9]… Такие обычно не знаются с простыми смертными и в консультанты берут не капитанов, а генералов! Странно, странно… Местное гостеприимство?.. - мелькнула мысль. Может быть… Однако любопытно, всякому ли ландскнехту положены такие почести? И такой оклад? Вероятно, решил Каргин, его завербовали для чрезвычайно ответственной миссии - например, чтобы прикончить президента Клинтона. Или Монику Левински…
Воображение у него было богатое, и он уже представлял, как крадется к Белому Дому с парой гранат и винтовкой в руках, маскируясь в траве и прячась за кустами. Картина, однако, была нечеткой - исходных данных не хватало. Есть ли, к примеру, там кусты и высока ли трава? Где расставлены охранники и сколько их? В какие часы шалун-президент ощупывает секретарш, когда вкушает пищу, играет в гольф или предается мыслям о судьбах мира и направлениях геополитики? Об этом и прочих важных вещах Каргин имел понятия самые смутные, большей частью из голливудских фильмов, где президентов крадут, а супермены вроде Чака Норриса их спасают. Оставалось надеяться, что наниматели спланировали акцию до мелочей.
Голос Кэти вывел его из задумчивости.
– Проснитесь, Керк, взгляните на город. Забавно, не так ли? Плоского места с ладонь, а все остальное - холмы да ущелья… - Она оживилась, тряхнула головкой в пышных каштановых кудрях и зыркнула на Каргина карим глазам. - Вы слышали, что Фриско стоит на сорока трех холмах? Туин-пикс, Ноб-хилл, Телеграф-хилл, даже Рашен-хилл… ну, и еще тридцать девять. Слева от нас Ноб-хилл, справа - здание "Пирамиды", а прямо - Ван-Несс-Авеню, Муниципальный центр и Музей современного искусства, лучшая в мире коллекция Матисса… Вы знаете что-нибудь о Матиссе, солдат?
– Я не отношусь к его поклонникам, - произнес Каргин. - Слишком помпезно, ярко и походит на рекламные плакаты… В моем вкусе больше Мане или Дега. Особенно Дега: он рисовал прелестных женщин.