– Предположительные силы?
В рации снова лязгнуло - похоже, собеседник Керка смеялся.
– Сколько черт пошлет, легионер! Не меньше роты, не больше дивизии! Ясно?
– Ясно.
– Здесь Пума. Конец связи.
Кодом "Пума" обозначался батальонный командир канадец Харрис, а "Ягуар" был чином много выше - полковник Ришар Дювалье, одноглазый командующий третьей бригады и ветеран Легиона. Над ним стояли немногие: Бог, президент, военный министр и, может быть, пара-другая персон из главного штаба. Но штаб находился в Париже, а Дювалье, по большей части, в Африке, что сильно сокращало расстояние между полковником и Всемогущим Творцом, а временами, когда вопрос касался жизни или смерти, эта дистанция сводилась до нуля. Приказы, конечно, отдавал Париж, но были они весьма туманными и многозначными: положим, заглянуть в Киншасу, дабы перемена власти в южных темпераментных краях не ущемила благоденствия французских граждан. Однако толкование приказа и выполнение его зависели от Дювалье; сообразуясь с обстановкой, он мог отправить роту, батальон или же полную бригаду, почти три тысячи десантников; и только он решал, кого конкретно защищать и как. В данном случае защита была всеобъемлющей и полной: аэропорт со всех прилегающей территорией, судостроительные верфи, химический завод, деловые кварталы, посольские особняки и пригородный район, где проживало тысяч двадцать белых.
Отправив бронетехнику на позиции, Керк уставился в мутное желтое небо, поскреб заросшую щетиной щеку и злобно сплюнул. Почти что отслужил - пара недель до конца контракта! Если б не Альянс с проклятым Кабиле, сидел бы сейчас под Ялингой да любовался, как сержанты гоняют роту на плацу! Сдавал бы Свенсону дела, пил лимонад и размышлял, как добираться домой - через Каир и Рим либо Алжир и Париж. Париж, наверно, предпочтительней…
Негромкий голос Зейделя прервал его раздумья.
– Мой капитан… Машина, мой капитан.
Керк повернул голову. Со стороны поселка катился "лендровер", ехал медленно, словно демонстрируя, что прорываться через заставу не будет и неприятностей не причинит. На серой дороге серо-зеленая машина была почти незаметной, только полуденное солнце посверкивало в фарах и лобовом стекле.
– Кого там дьявол несет… - пробормотал подошедший Свенсон. - В город, что ли, собрались? На дискотеку? Или в супермаркет?
Капитан промолчал, только кивнул повелительно Зейделю, и тот, выйдя на середину шоссе, растопырил руки. Легионеры подобрались, перебросили автоматы на правый бок, лязгнули затворами.
"Лендровер" остановился. Кузов его загромождали какие-то ящики и коробки, но на взрывчатку груз не походил, да и ракет, тактических или баллистических, не замечалось. Отметив это, Керк неторопливо двинулся к машине. Свенсон следовал за ним, отставая от командира на полшага, как предписывалось уставом.
Дверцы слева и справа распахнулись, выпустив полного мужчину под пятьдесят и белокурую девушку. Мужчина был высоким, лысоватым, в полотняных штанах и рубахе навыпуск, девушка - пухленькой, с приятной мордашкой, в шортиках и топике, под легкой тканью которого задорно подпрыгивали маленькие груди. Солдаты оживились, Зейдель громко сглотнул слюну, а Свенсон ринулся вперед, будто гончая, завидевшая кролика.
Керк процедил сквозь зубы:
– Спокойней, лейтенант, спокойней. Здесь не бордель в Ялинге. - Затем он повернулся к мужчине и вскинул два пальца к виску: - Капитан Алекс Керк, мсье, Французский Иностранный Легион. Чем могу служить?
– Крис Лябурш, горный инженер. Жаннет, моя дочь. - Мужчина кивнул в сторону девушки. - Очень любопытная юная особа. Родилась здесь и никогда не видела солдат. Я имею в виду настоящих солдат, из Франции.
Капитан усмехнулся.
– Солдаты самые настоящие, мсье Лябурш, но Легион все-таки иностранный. Не припомню среди нас французов. Бывают, конечно, но в самых высоких чинах, а так все больше немцы, итальянцы и британцы. Славяне и скандинавы тоже попадаются.
– Но ваш безукоризненный французский!..
– Усердие, мсье, усердие, труд плюс природные способности. - Керк помолчал, затем, бросив выразительный взгляд на ящики в кузове, осведомился: - Что везете?
Лябурш похлопал себя по лысине широкой ладонью.
– Жарко! Вы с утра на самом солнцепеке… должно быть, пить хотите, а что у вас кроме воды? Там, - он махнул в сторону машины, - кола, лимонад, пиво и…
– Пива и остального не надо, - прервал его Керк. - Вообще-то в бою легионеры пьют вражескую кровь, но в период затишья можно освежиться лимонадом. Устав дозволяет. Только холодным.
– Холоднее некуда, - сказал Лябурш с широкой улыбкой.
Поблагодарив, Керк велел сержанту выгружать подарки и разносить по огневым позициям, потом благосклонно кивнул Свенсону и показал глазами на девушку: мол, развлеки. Свенсон приосанился, расправил плечи и устремился к ней строевым шагом. Несмотря на камуфляж и запыленные башмаки, выглядел он великолепно: грудь в ремнях, на шее бинокль, за плечом автомат, справа на поясе кобура, слева - фляга и кинжал, а сверху - каска. Настоящий Рэмбо, подумалось Керку, просто мечта скучающих дам и любопытных девственниц.
Оставив лейтенанта ворковать с Жаннет, они с Лябуршем прихватили по баночке колы и начали медленно прохаживаться вдоль обочины, сорок шагов на север, сорок шагов на юг. В одну сторону идешь, перед глазами благостная зелень, тихий пригород, уютные домики; в другую - глядишь на мрачные тучи, зарево взрывов, руины зданий, да слушаешь гул канонады. Впрочем, канонада была слышна повсюду, куда ни повернись.