Часовые обернулись.
— Какого черта? — спросил один. — Еще не время для смены. Кто идет?
— Что такое? — сказал капрал отделения. — У нас приказ выйти в какой-то проклятый дозор вдоль периметра. Разве вам не сообщали?
— Никто мне ничего не сообща… — часовой крякнул, когда капрал ударил его кожаным мешочком с патронами. Его спутник быстро обернулся, но слишком поздно. Отделение уже добралось до него.
Двое солдат стояло, выпрямившись в звездном свете на покинутых часовыми постах. Астория была далеко за горизонтом от Франклина, и только слабое красное пылание на западе указывало на присутствие соседней планеты.
Остальное отделение вступило в кордегардию. Они умело двигались среди спящих сменных караульных, и когда они кончили, капрал снял с пояса коммуникатор. — Лаэрт.
На другой стороне плаца капитан Фрейзер провел группу отборных солдат в центр управления радарами. Был бесшумный шквал прикладов. Когда короткая борьба закончилась, Ян проговорил в свой коммуникатор:
— Гамлет.
Внизу в городе другие грузовые контейнеры открывались в темных складах. Вооруженный люди построились повзводно и замаршировали по припортовым улицам. Несколько увидевших их штатских поспешило укрыться — никто не любил нанятых конфедератами земных громил.
Полная рота маршировала вверх по холму к форту. По другую сторону подальше от города остальной полк полз по вспаханным полям, не беспокоясь о радарной сигнализации, но опасаясь часовых на стенах. Они прошли первую линию проволочных ограждений, и майор Сэвидж задержал дыхание. Десять секунд, двадцать… Он облегченно вздохнул и сделал знак солдатам продолжать движение.
Марширующая рота достигла ворот. Часовые окликнули их в то время, как другие на сторожевых вышках с любопытством следили. Дежурный офицер, должно быть, имел специальный приказ.
Рота двинулась в парк бронеавтомобилей. На противоположной стороне плаца часовой вгляделся в ночь. Было ли там что-то?
— Стой! Кто идет?
В ответ было только молчание.
— Что-нибудь видишь, Джек? — спроси его товарищ.
— Не знаю… Смотри… вон там. У кустов. Что-то. Боже мой, Гарри! В поле полно народу! Капрал караула! Подымай караул!
Он поколебался, прежде чем сделать последний шаг, но он был достаточно уверен, чтобы рискнуть язвительным неудовольствием своего сержанта. Указательным пальцем он ткнул в красную кнопку тревоги, и по всему лагерю вспыхнули огни. Завыли сирены, и у него хватило времени увидеть тысячи солдат в поле около лагеря, затем его настигла автоматная очередь, и он упал.
Лагерь погрузился в сумятицу. Первыми проснулись фридландские артиллеристы. Они потеряли меньше минуты, прежде чем их офицеры поняли, что тревога была настоящей. И тогда артиллеристы выплеснулись из казарм спасать свои драгоценные бронеходы, но из каждого пушечного гнезда их сражали пулеметные очереди. Артиллеристы падали пачками, тогда как остальные метнулись в укрытие. Многие, торопясь спасать пушки, не захватили личного оружия, и они потеряли время, возвращаясь за ним.
Солдаты майора Сэвиджа добрались до стен и перебрались через них. Второй эшелон держал стены под постоянным огнем. И несмотря на свои тяжелые доспехи, солдаты карабкались легко при более низкой гравитации Вашингтона. Офицеры послали их на плац, где они добавили свой огонь к огню солдат в орудийных гнездах. Постепенно установленные пулеметы изолировали укрытия артиллерии огненной завесой.
Эта артиллерия была главной защитой форта. Удостоверившись, что с ней все благополучно, майор Сэвидж отправил волны своих наступающих в казармы лагеря. Они ворвались с гранатами и винтовками наготове, захватывая целые роты прежде, чем офицеры успели прибыть с ключами от козлов с оружием. Таким образом Сэвидж взял регулярных конфедератов, и только фридландцы вышли с боем, но их усилия были направлены к своим пушкам, а там у них не было шансов.
В то же время земные наемники, и в лучшие времена не бывшие особо стойкими солдатами, запросили пощады. Многие не сделали ни единого выстрела. Защитники лагеря сражались дезорганизованными группами против дисциплинированных сил, чья связь работала превосходно.
В здании штабквартиры крепости тревога разбудила коменданта Альбертиса Морриса. Он с недоверием вслушивался в звуки боя, и, хотя он выбежал полуодетым, он прибыл слишком поздно. Его команды заглушались криками почти четырех тысяч солдат. Моррис с миг постоял в нерешительности, терзаемый желание бежать к ближайшим казармам и собрать силы, какие только можно, но он решил, что его долг быть в комнате связи.
Надо было сообщить столице. Он отчаянно побежал к радиостанции.
Внутри все казалось нормальным, и он выкрикнул приказ дежурному сержанту прежде, чем сообразил, что никогда не видел этого человека раньше. Он повернулся и оказался перед отделением нацеленных винтовок. Из темного угла комнаты резануло ярким светом.
— Доброе утро, сэр, — произнес ровный голос.
Комендант Моррис зажмурился, а затем осторожно поднял руки, сдаваясь.
— У меня нет оружия. Кто вы, черт возьми?
— Джон Кристиан Фалькенберг, к вашим услугам. Вы сдадите эту базу и спасете своих солдат?