Выяснилось, что мне и в самом деле сказочно повезло — и дворик и общага мне знакомы, и до мастерской не так уж и далеко — где-то с километр. Хотя это еще если двойник живет по моему прежнему адресу… Вот номер-то будет, если его из мастерской за что-то выперли! Ладно, в любом случае у меня он первый на очереди… Только по пути дворами надо будет держаться и избегать освещенных улиц — вид у меня, прямо скажем, развратный — морда разбита, шмотки кровью забрызганы, так что первый встречный патруль мной заинтересуется. Документов у меня, понятно, никаких, а за поясом — пушка, затевать же перестрелку с ментами совсем не в моих интересах.
Весь путь до мастерской — минут двадцать — я пробежал достаточно бодрой трусцой, так что замерзнуть не успел, но когда я вбежал в темный, без малейших признаков фонарей, проулок, уши у меня просто отваливались. Дышать я старался через нос — только воспаления легких мне для полного счастья не хватало! А сам дом, в котором находилась мастерская, остался на прежнем месте, и таким же облупленным, каким я его запомнил.
Я взлетел по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж и принялся барабанить в дверь мастерской. Да, вот если двойника попросту нет дома, совсем красиво получится! Не могу ж я тут до утра торчать… Когда я, потеряв уже всякую надежду, смаху лягнул обитую чем-то вроде мешковины дверь, изнутри раздался очень недовольный голос (мой голос!):
— Кого там еще принесло?
— Открывай, Ордынцев. Это Ордынцев.
Дверь распахнулась, и я заморгал от яркого света, а проморгавшись, обнаружил, что дубль-я стоит, отвесив челюсть, и смотрит на меня, как на привидение.
— Что, не ждал? — я криво усмехнулся. Двойник пожал плечами:
— Да как сказать…
— Ты один?
— Один.
— Может, зайти пригласишь? — против моей воли вопрос прозвучал довольно резко. Дубль-я отодвинулся:
— Ну заходи уж, раз пришел… — и попытался улыбнуться. Я вошел в жарко натопленную мастерскую, в одну из двух крошечных комнаток, и прикрыл за собой дверь:
— Слушай, я, дело тут к тебе на тысячу долларов. Отношения потом выясним, мне б тебя кое о чем подрасспросить очень хотелось… А сейчас мне нужна помощь.
— Ты в бегах?
— Как обычно… Только возвращаться бегом надо, там, в Преисподней вообще черт-те что творится.
— А по-человечески?
— Малыша и Старого помнишь?
— Само собой!
— Ну так вот, их, Ларико и еще двух людей Секретники зацапали, так что вытаскивать надо спешно.
— Ч-черт… — двойник запустил лапу в волосы, потом справился с собой и деловито осведомился:
— И какая помощь тебя интересует?
— Во-первых, парочка-другая крепких ребят, умеющих с оружием обходиться и таких, которые нас за психов не примут. Оплата — золотом.
— Оплата, оплата… — проворчал дубль-я, вскинул голову. — Я тебя в качестве подмоги устрою, двойничок?
Ох, не блефует ли? Маза такова, что он может оказаться не то андроидом, не то агентом Дэна. Хотя нет, не похоже. Что я — себя не знаю?..
— Вот будет Секретничкам мозги напрячь, когда два одинаковых трупа найдут, — мрачно усмехнулся я. — А чо у тебя с оружием?
— Какое ни есть… Два ножа, топорик, монтировка…
— М-да, жидковато против пяти стволов.
— Стволо-ов?! — рука двойника, потянувшаяся к карману испачканной краской клетчатой рубашки, замерла на полпути. — Слушай, двойничок, а ты ничего не перепутал? Откуда вдруг стволы у Секретников?
— А я почем знаю? Просто такой вот любопытный факт: они вооружены автоматами.
— Дела… — протянул дубль-я, все-таки вытянул из кармана свой (когда-то мой) неизменный «Беломор», повалился в кресло и протянул руку за спичками, я дал ему прикурить от знака Огня:
— Ну так как? Сколь реально раздобыть нечто стреляющее, желательно автоматическое, причем быстро?
— Реально-то реально, — проворчал двойник, потянулся, взял с подоконника часы. — Так, без пятнадцати четыре, а раньше шести никого из этой братии не достанешь… Да ты сам помнить должен.
Я пристукнул кулаком по колену:
— И больше — никаких вариантов? А то шлепнут ребят, пока я тут прохлаждаюсь, и где я тогда окажусь?
Дубль-я сказал, где, потом осведомился с плохо скрытой тревогой:
— И что, все так серьезно?
— Да уж, куда серьезней… Иначе я б не рискнул сюда соваться.
— А ты-то как свалил?