Они шли с песнями в сердцах. Дело их было правое, и после регулярной армии разгрома Франклина перед ними были только наемники. Свободные люди против наймитов в последней кампании.
Патриоты вступили на равнину перед столицей, уверенные, что наемники никогда не смогут выстоять против них. А враг не побежал. Лишенные юмора шотландские полки прогрызлись сквозь их пехоту, в то время, как Фриндландские танковые эскадроны прорвались на фланге далеко в тыл, уничтожая линии снабжения и захватывая штабы. Армия ВАшингтона не столько была разбита, сколько растворилась, превратившись в изолированные группы бойцов, чей энтузиазм не мог тягаться с железной дисциплиной наемников.За три недели они потеряли все, что приобрели за два года войны.
Но все же планета по-прежнему была мало заселена. Франклинская конфедерация имела мало солдат и не могла себе позволить держать на оккупационной службе большие группы наемников. Подальше в горах и на равнинах поселения бурлили и готовы были снова взбунтоваться. Потребуется лишь крохотная искорка, чтобы поднять их.
— У нас есть шанс, полковник. Я не стал бы тратить зря наших денег и рисковать жизнями наших людей, если бы этого не думал. Позвольте мне показать вам. Карта у меня с собой.
— Покажите мне на этой, — Фалькенберг выдвинул ящик стола, открыв маленькую панель ввода данных. Он коснулся клавиш, и полупрозрачная серая поверхность стола растворилась в цвете. Сложилась полярная проекция Вашингтона.
Там был только один континент, бесформенная масса, прилегающая к верхушке планеты. От 25' северной широты до южного полюса не было ничего, кроме воды. Земля выше была изрезана огромными заливами и почти окружающими сушу морями. Городки показывались как сеть красных точек по узкой полоске земли, доходившей до уровня 30'-50'.
— У вас не так уж и много земли для проживания, — заметил Фалькенберг. — Полоса в тысячу километров шириной на четыре тысячи длиной. Почему, кстати, Вашингтон?
— Первопоселенцы имели предков в штате Вашингтон. И климат тоже схожий. Франклин — соседняя планета. Там больше промышленности, чем у нас, но даже еще меньше посевной земли. Заселена, по большей части, южанами США, они называют себя Конфедерацией. Вашингтон — вторичная колония с Франклина.
Фалькенберг издал смешок.
— Диссиденты из диссидентской колонии. Вы, должно быть, чертовски независимые ребята.
— Настолько независимые, что мы не собираемся позволять Франклину управлять нашей жизнью! Они обращаются с нами, словно с принадлежащими им иждивенцами, и мы не собираемся этого сносить!
— Вам придется это сносить, если вы не сможете достать когонибудь сражаться за вас, — грубо напомнил ему Фалькенберг. — Итак, вы нам предлагаете транспортировку туда, залог для нашего возвращения, минимум платы войскам и землю для поселения?
— Да, совершенно верно. Вы можете использовать залог на возврат позже своих не-бойцов. Или превратить его в наличные. Но это все деньги, которые мы можем предложить, полковник. «И будь ты проклят. Тебе на все наплевать, но я вынужден иметь дело с тобой. Пока.»
— Да, — Фалькенберг кисло разглядывал карту. — Мы столкнемся с ядерным?
— У них есть кое-что, но и у нас тоже. Мы скрыли свое в столице Франклина, чтобы уравнять шансы.
— Угу, — Фалькенберг кивнул. Ситуация не была необычной. Флот КД все еще пытался проводить запрет на это дело. — У них есть еще те Ковнантские Хайландеры, что высекли вас в прошлый раз?
Баннистер моргнул при таком упоминании.
— Черт побери, в том сражении были убиты хорошие люди, и вы не имеете права…
— У них есть еще ковнантцы, господин министр? — повторил Фалькенберг.
— — Да. Плюс бригада фридландских танков и еще десять тысяч земных наемников на гарнизонной службе.
Фалькенберг презрительно фыркнул. Никто не был высокого мнения о пушечном мясе с Земли. Лучшие земные вояки вступали в растущие национальные армии. Баннистер, соглашаясь, кивнул.