Хаук передал медальон дяде.
— Надень. В ворот, так, чтобы касался кожи. И не снимай.
Да, он действительно знает, что такое небесное железо, и зачем оно нужно. Но откуда? Как бы расспросить нового нанимателя половчее?
— Объясни, — хмуро потребовал Гарди.
— Потом. — Хаук бросил быстрый взгляд на Ингрид и Эрика, стоявших рядом. — Просто сделай.
Гарди пожал плечами, всем видом показывая, дескать, чем бы дитя ни тешилось… Надел медальон, сунув под рубаху. Хаук протянул ему цепочку, сплетенную из золота и железа.
— Отдай Аделе и скажи, чтобы сделала то же самое. Представь ей Ингрид…
— Вы позволите? — перебила Ингрид, протягивая руку.
Хаук, явно изумленный, передал украшение ей.
Ингрид провела пальцами по золотому участку, коснувшись «серебряного», заметно вздрогнула. Эрик усмехнулся про себя. Она пять лет проходила с чистильщиками и держать в руках — не просто держать, а сражаться — небесное железо ей приходилось не раз. Или играть в кости, надев браслет из небесного железа — чистильщики, в отличие от остальных одаренных, любили эту забаву, испытание удачи. Обычно одаренные забрасывали кости еще в университете, мало интереса, когда игра превращается в схватку на плетениях. Как бы неприятно ни было лишиться на время дара, чистильщики привыкали к этому. Привык в свое время и Эрик, хоть и пробыл с ними совсем недолго. Привыкла и Ингрид.
— Можете отдавать, она действительно защитит, — сказала она, возвращая вещь Хауку.
— Думали, я вас испытываю? — поинтересовался тот.
— Думала, что вас могли обмануть. Не все ювелиры честны с теми, кто не может проверить сам. И если эту вещь будет носить та, кого я должна охранять, мне нужно знать, действительно ли амулет подействует так, как от него ожидается.
— Благодарю.
Хаук кивнул, перевел взгляд на дядю.
— Гарди?
Тот вытащил из-за ворота медальон, протянул Ингрид, не снимая. Она коснулась его, снова вздрогнув.
— Все в порядке.
Хаук снова кивнул.
— Эрик, а вы можете проверить такие вещи?
— Конечно, — пожал он плечами. — Любой одаренный может.
— Хорошо. Тогда… Гарди, отдай Аделе. — Хаук снова протянул дяде украшение. — Скажи, чтобы носила под рубахой, на коже. Представь ей Ингрид, как я уже просил. Передай, что я догоню вас позже, скорее всего, уже на привале. Остановишь людей отдохнуть, как и договаривались. Ингрид, вы не отходите от моей жены ни на шаг, пока я вас не сменю. Даже если ей понадобится… — он замялся.
— Поняла. Мне опасаться чего-то определенного? — спросила Ингрид. — Или…
— Знал бы я, чего именно опасаться, вы бы мне не понадобились, — фыркнул Хаук. — Спросите у нее сами, в чем дело. Может, что-то поймете. Я пока не понял. Вперед.
Эрик придержал Ингрид стремя, Гарди вскочил в седло сам. Они умчались, догоняя всадников в голове процессии.
Хаук достал еще один медальон, передал Эрику. Тот взял его в руки, скривился, всем видом показывая, как ему сложно даже касаться этакой гадости. Ощущения на самом деле были не из приятных — словно оглох и ослеп одновременно, перевитый разноцветными нитями мир стал серым и плоским. Когда Эрик в первый раз взял в руки небесное железо, выронил его, будто обжегшись. Привыкнув, начал воспринимать как неудобство, не более. Но об этом вовсе необязательно знать всем. Незачем давать повод для неудобных вопросов.
— Фолки, ты тоже надень, — сказал Хаук, передавая украшение.
— Тоже потом объяснишь? — сощурился тот.
— Могу и сейчас объяснить, раз одаренные догадались, в чем дело. Амулет, защищает от плетений. Любых.
— Я думал, это байки.
— Не байки. Особо не радуйся: неуязвимым тебя это не сделает. Скажем, уронить тебе на голову булыжник амулет не помешает. Но под… — он осекся, — поджечь, к примеру, не получится. Или сделать что-то еще, что будет направлено именно на тебя. А теперь поклянись, что никому об этом не расскажешь.
Фолки нахмурился.
— Поклянись, что никому не расскажешь об амулете и его действии, — повторил Хаук.
— С Гарди ты не требовал клятв.
— Потребую, когда мы окажемся наедине. Ну же!
— Клянусь, что никому не расскажу ни о том, что ты дал мне амулет, ни о его предполагаемом действии, — сказал, наконец, Фолки. — Но зачем нанимать тех, от кого ждешь подвоха?
Эрику бы тоже очень хотелось это знать. Но пока стоило придержать язык.
— Не жду. — сказал Хаук. — Но разумная предосторожность не помешает. Теперь возвращайся к остальным. А мы с Эриком немного побеседуем.