Рой стоял на открытой палубе возле штурвала, и на этот раз девушек с ним не было.
Перемахнув через борт и нисколько не заботясь о судне, он почти подбежал к Клаусу и крепко пожат ему руку.
— Спасибо; старик, ты сделал то, чего многим хотелось…
— Так уж получилось, но я не специально. Проходи в дом, в гостиной можно посидеть — там ничего не испорчено, — пригласил Клаус.
— Нет, я к тебе с приглашением.
— От кого?
— От своего отца. Он хочет с тобой поговорить, но приезжать сюда не решается.
— Ну дай я хотя бы поприличнее оденусь.
— Наплюй, Клаус. Мы поедем не домой, а прямо к заводу. Там можно запросто.
— Но ведь строители — у них возникают вопросы…
— Ерунда, — махнул рукой Рой, — сейчас я все устрою. Зигфрид!
— Да, мистер Кеннет, — отозвался рабочий.
— Нам нужно уехать. Если возникнут вопросы к мистеру Ландеру, звони на завод.
— Понял, — кивнул Зигфрид и продолжил красить фасад.
Клаусу ничего не оставалось, как только погрузиться на катер Роя, и они отчалили.
17
Когда судно Кеннета понеслось в сторону города, Дик Норман оторвался от бинокля и, глянув вниз, сказал:
— Похоже, Бак, на сегодня все. Информации достаточно — поедем докладывать клиенту. Пусть дальше сами решают, что им делать.
Норман спустился с наблюдательной вышки, а его немногословный партнер запустил турбину. Воздушная подушка подняла судно над болотной травой, и бот словно вырос из рифовой ямы.
Бакстер Шейн включил ходовой пропеллер и, внимательно глядя вперед, повел судно по уже затянувшемуся руслу. Потоки воздуха разбрасывали торф и вырывали целые пучки травы, однако спустя пару часов растительность рифовых болот снова завоевывала очищенный участок.
Продолжая обдумывать ситуацию, Норман оглянулся — там, за каналом, возле дома Ландеров по-прежнему суетились рабочие. Почти невидимые, они были похожи на надоедливых мошек, мешавших глазам сосредоточиться.
— Какая еще на сегодня работа?1 — прокричал Шейн, не отрывая взгляда от русла
— Узнать его кредитоспособность! — так же громко ответил Норман.
Шейн кивнул. Судно вышло на мягкое торфяное болото, и можно было прибавить скорость.
Через полчаса на востоке из туманного марева стали появляться небоскребы Эль-Гео, города, где Шейн и Норман кормились последние два года. Раньше они жили в Грандвиллидже, достаточно большом городе, однако там было больше порядка и меньше работы, которую выполняли Шейн и Норман Другое дело Эль-Гео. Здесь постоянно происходили разборки, дележки, шпионские акции, и в этой мутной воде всегда находилось дело для сборщиков информации. А с тех пор как Шейн и Норман стали работать на Солейн Гутиерос, в их жизни появилась полоса стабильности.
Городскую черту они пересекли ровно в одиннадцать часов утра. Вход в главный городской канал был уже запружен частными и муниципальными судами, которые по очереди медленно заходили в него, подчинясь сигналам полицейского. Он стоял на специальном помосте и размахивал зеленым флажком. Иногда, когда его не понимали, полицейский пользовался мегафоном, и тогда рулевые узнавали о себе много такого, о чем и не догадывались.
Наконец наступила очередь бота Шейна и Нормана. Они проскользнули следом за грязным буксиром, который шел на одну из фабрик города, чтобы забрать баржу с нечистотами.
Как только полицейский оказался позади, через борт буксира высыпали ведро с мусором. Попав в пенный водоворот, создаваемый винтами, мусор разделился на тот, что тонет, и тот, что плавает. Шейн покачал головой. Он знал, что раз в полгода здесь проходит специальная техника, которая углубляет канал на пару метров и поднимает наверх не грунт, а только мусор.
По мере продвижения к центру города канал становился все глубже, и вскоре бетонные стены поднимались уже выше антенн буксира, а уж бот вообще шел на самом дне рукотворного каньона, куда не достигал дневной свет.
Наконец появились легковые отводы — мелкие каналы-туннели, где ходили только небольшие скоростные суда.
Шейн прибавил оборотов, и бот наконец сумел показать свою скорость. Судно понеслось мимо длинных верениц бетонных опор и чугунных решеток, по которым ходили люди и проезжали машины.
Через решетки проникал дневной свет, и его хватало, чтобы рассмотреть, насколько грязной была вода в канале.
Встречных судов не попадалось, и бот мчался не останавливаясь. Грязные брызги окатывали бетонные стены, и чувство безнаказанности веселило Шейна.