Она чувствовала, что затишье после того вечера было слишком подозрительным и ни к чему хорошему не привело бы. У отца по-прежнему продолжал процветать бизнес, все было спокойно. Единственное, что Рико сделал — нанял больше охраны.
Но этого оказалось недостаточно.
— Мама, успокойся, — стараясь держать себя в руках, приговаривала Селия, по-прежнему удерживая мать в руках. — Это ведь не мог быть он. Ты же знаешь папу, он бы никогда…
Предательский ком в горле не дал продолжить. Одно только осознание происходящего подталкивало к нервному срыву.
На долю секунды Селия вдруг подумала, что, если рассказать обо всем, что произошло в тот праздничный вечер, это могло бы помочь очистить имя ее отца.
Его ведь наверняка подставили.
Чувствуя, как в руках дрожала ее мама и видя, как испугано наблюдала за всем Роза, эта мысль все больше укреплялась в голове Селии. Она понимала: хоть что-то надо было сделать, пока не стало еще хуже.
Глава 6
Гнетущая атмосфера следственного изолятора пробуждала в Веласкес желание забиться в самый дальний и темный угол. Лишь бы только не видеть своего отца, сидящего за прозрачной оградой в камере встреч.
— Папа, я знаю, что ты ничего плохого не делал, — несколько скудных дорожек слез скатились по щекам девушки, и она поспешила стереть их резким движением руки. — Но как к тебе в офис могли попасть наркотики?
— Не знаю, жизнь моя, — Рико с сожалением опустил голову, скрывая от дочери померкший взгляд.
— Как это не знаешь? Быть такого не может, — нервно произнесла Веласкес. — Что теперь будет?
— Я уже вызвал своего адвоката. Он со всем разберется, — тихо произнес мужчина. Когда он наклонился ближе к ограде, наручники на его запястьях лязгнули, отчего Селия не сдержалась и расплакалась. — Не плачь, красавица. Будь сильной, хорошо?
Но Веласкес не знала, как найти в себе силы ответить отцу хоть что-то. Ее плечи подрагивали при каждом всхлипе, лицо опухло от слез.
Когда и без того ограниченное время посещения подошло к концу, Селия вышла, даже не взглянув на Рико — боялась, что тогда точно не сможет успокоиться.
— Вы Селия Веласкес, верно? — настиг в коридоре девушку незнакомый мужчина. — Дочь Рико Веласкеса?
— Да, это я, — вытирая остатки слез скомканной салфеткой, напрягалась Веласкес. — А вы кто?
— Леандро Ортис, — тот протянул визитку. — Я адвокат вашего отца.
— А, да-да, прошу прощения за резкость…
— Не извиняйтесь, señorita Веласкес, вы обеспокоены положением своего отца. Я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Селия, совсем недавно подавленная буквально до невозможности стоять на ногах, рассмотрела визитку адвоката и покрутила ее в руках, не вдаваясь в информацию, указанную на пластике. Девушка приложила руку ко лбу и вздохнула.
— Какова вероятность, что его скоро отпустят?
— Понимаете… — помедлил Ортис, засовывая руки в карманы брюк. — Ситуация не из простых. Если на содержимом чемодана, который обнаружили в офисе вашего отца, обнаружат его отпечатки пальцев, то это будет очень плачевно.
— Мой отец никогда бы не сделал ничего подобного, señor Ортис, — нахмурилась Веласкес. — Надеюсь, вы понимаете это.
— Конечно, я все понимаю, — от глаз Селии не скрылось, с какой ветреностью адвокат произнес эти слова, и она подумала: либо он был профессионалом своего дела, либо просто не проявлял заинтересованности. — Это моя работа — понимать клиентов.
Девушку осенило — раз это был адвокат ее отца, то как раз ему и можно рассказать о том, что произошло ранее. Хоть Леандро и не вселял доверия, но и это могло просто показаться Селии на первый взгляд — сейчас все казались подозрительными, потому что сама она была на взводе.
— Señor Ортис, дело в том, что…
Веласкес не успела договорить, как почувствовала, что на талию ей легла чья-то ладонь, отчего девушка вздрогнула и чуть не вскрикнула. И сделала бы это, если бы вовремя не повернула голову и не увидела, кому принадлежала эта рука.
— Спешил, как мог. Как ты, любимая? — произнес Дамиан, для большей правдоподобности сгребая Веласкес в объятия.
Та ничего не ответила, попытавшись высвободиться, но тиски сильных мужских рук не оставляли никакого шанса.
— Я рядом, — широкая ладонь легла на девичью макушку.
Селия остолбенела. Все ее попытки моментально прекратились. Она утыкалась лицом парню в плечо и неосознанно наслаждалась исходящим от Бланко сладковатым ароматом одеколона, действовавшим не хуже успокоительного. Веласкес вдруг просто захотелось расслабиться и обмякнуть в этих руках, что — она была убеждена, — полнейшее безумие.