Гирадез ничего не ответила. Обида поникшей мимикой отразилась на безупречном лице. Девушка молча вернулась к тележке и двинулась к следующему стеллажу.
Если раньше Веласкес хотела рассказать обо всем, что произошло в тот праздничный вечер в честь ее отца; о преступной личности человека, который перевернул жизнь с ног на голову и не выходил из головы, то сейчас это представлялось диким, невозможным и отчего-то опасным для тех, кто мог бы стать осведомленным.
Селия покачала головой и безмолвно последовала за подругой. В тележке оказалось еще несколько необходимых по списку атрибутов. Когда девушки уже стояли в очереди на кассу, Веласкес наконец решила сбавить возникшее ранее напряжение.
— Роз…
— Я не буду с тобой разговаривать до тех пор, пока ты не перестанешь вести себя как неприступная perra, — раздраженно процедила Гирадез, едва ли не выворачивая кошелек в поисках кредитки. — Окей?
Обескураженная ругательством, хоть и сказанным без негатива, Селия застыла на месте. Задело ее не косвенное оскорбление, а назойливая забота подруги, которая перешла к радикальным мерам в попытке залезть в чужую голову, о чем никто не просил.
— Окей, — натянуто улыбнулась Веласкес и обошла девушку, но прежде, чем устремиться к выходу, резким движением вытащила из открытого кошелька той разыскиваемую карточку.
Гирадез растерянно захлопала ресницами, окрашенными темно-коричневой тушью. Злость как рукой сняло. Но когда дошло осознание сказанного, было уже поздно — Селия навалилась на стеклянную дверь и покинула магазин.
Палящий зной, достигший своего дневного пика, окутал все тело, стоило только Веласкес сделать несколько шагов. Даже легкое трикотажное платье на бретельках цветы оливы не облегчало участи. Пекло было удушающим от витающей в воздухе влаги, как если бы собирался дождь.
Подумав об этом, Селия подняла голову и осмотрела небо — с одной стороны действительно надвигалась грозовая туча.
Возможно, не пытайся Роза так упорно оказать подруге непрошенную помощь вместо того, чтобы дождаться времени, когда Веласкес сама об этом попросит, конфликта удалось бы избежать. Селия никогда не любила делиться переживаниями, и этот случай не стал исключением, а тревожное давление со стороны делало лишь хуже, подливая масла в костер с раздражением и бурей эмоций.
Девушки имели разный темперамент: если Роза вываливала все сразу, ни о чем не думая, то Селия терпела до последнего и взрывалась, когда чаша не то, что переполнялась — лопалась от переизбытка чувств.
В бежевом шопере завибрировал телефон. Веласкес уже приготовилась увидеть контакт начальника, когда полезла в сумку, но это оказался не он.
— Да, мам?
— Сели, дорогая, — прозвучал ласковый голос матери. — Ты занята?
— Нет, у меня снова выходной. А что такое?
— Ты не могла бы приехать к нам домой?
— Что-то случилось? — Селия резко остановилась посреди тротуара, и сердце ее лихорадочно забилось.
— Мы с папой хотели с тобой серьезно поговорить.
— Я так понимаю, ты не скажешь сейчас, о чем именно?
— Приезжай, родная, и не волнуйся.
— Хорошо, — вздохнула девушка и кинула взгляд на наручные часы с небольшим прямоугольным циферблатом. — Скоро буду.
Веласкес поймала такси и не смогла унять сердце даже тогда, когда села в машину, охлажденную кондиционером, отчего-то предвкушая очередной не самый приятный разговор.
➳➳➳➳➳┄┄※┄┄➳➳➳➳➳
Зловещий треск расколол небо, стоило только Селии выйти из машины у родительского дома — гроза бушевала во всей красе. Проливной дождь не заставил себя ждать, подгоняя девушку двигаться быстрее. Но если она и так это делала, то один из новых отцовских охранников совсем не спешил, пока выворачивал тканевую сумку девушки с минимумом содержимого. К моменту, как мужчина закончил досмотр, Веласкес уже промокла до нитки. День все больше награждал неблагосклонностью.
Укутанная мягким пледом, девушка сидела на крытой веранде и под гулкие раскаты грома пыталась отогнать непрошенные образы, всплывающие в голове. Селия вдыхала теплый аромат ягодного чая, держа кружку в ладонях рядом с губами, но делать глоток не спешила. Задумчивый взгляд был устремлен в пол.
Непоколебимость. Вальяжность. Опасный контраст жарких чувств и ледяной корки на сердце. Властные, исследующие, требующие без малейшего стеснения руки. Крепкое тело, обжигающее даже через плотную материю. Смесь дорогого табака и терпкого алкоголя, что отдавал манящей сладостью.
Как же Веласкес хотела в тот момент утонуть в сумасшедшем танце возбуждения и аффекта, наплевав на страх, на предосторожности, на то, кем являлся Дамиан. Сорвать пиджак, запустить руку в жестковатые волосы и растрепать укладку. Но сильнее всего подстегивало то отчаянное усилие воли, с которым наемник сдерживал себя. То было куда выше желания взять ее тело прямо на том месте. То было тем же, что чувствовала Селия, находясь рядом.