— Меня… Ик! …Накормили.
— Бля, мужики! — Батя перевёл взгляд от Лайонела к Максу и затем на лыбящегося Кеншина. — Если нам хату из-за вас спалят, будете с жалований возмещать!
— Слушай, чего ты начинаешь? Пускай развлекаются. — Даджой встал на защиту товарищей. — В кои-то веки попали в нормальный город, и за нами не носится сломя голову стража.
— Пока не носится!
— Да что ж ты как баба то… — Джой огляделся по сторонам. — Кстати, а где Венга?
— Зайчика в саду караулит. — усмехнулся Кеншин, протягивая великану миску и кусок каравая.
— Спасибо. О! Наконец-то свежий хлеб! — гигант отложил на полено рядом книгу и принял горячую еду.
Литература сразу заинтересовала Кена:
— Что это у тебя там?
— Летопись за последние десять лет. У Ренато взял.
— Зачем она тебе? — степняк нахмурился.
— Про пристани со внешней орбитой поищу.
На такое Кен сощурился так, что его глаза превратились в узенькие щелочки:
— Сержанта Анджело встретить решили?
Вместо ответа, Джой улыбнулся одними уголками губ.
— Анджело… Арканджело… Херанджело… — пробубнил Батя и попытался спародировать акцент, — Экспедицио ди рикогнационэ! Трагедию, млять, он расследует! Козёл хитрожопый!
Дальше поздний ужин протекал под вялое обсуждение проделанного за минувший день. Обе части отряда поделились своими достижениями. Одни — переговорами с мэром Орландо, другие — заказом в кузнице.
Кен похвастался новым мечом ученика. Батя оглянулся на забор и в пол голоса пообещал степняку персональное деликатное задание. Даджой уплетал за обе щеки ароматную свиную похлёбку. А Лайонел с Максом отдыхали: первый завалился на стену и откровенно сопел, а второй сонными глазами смотрел на затухающий огонь в костре.
Порыв весеннего ветра раздул жар. Язычки пламени мгновенно подросли, встрепенулись, и от них оторвались несколько искр. Их тут же унесло в ночное небо. Свет померк почти час назад и небо Архипелага было непроглядно-чёрным…
Оранжевые точки успели подняться довольно высоко, прежде чем окончательно погасли. Провожая их взглядом, Макс вспомнил заинтересовавшую его фразу –«Три тысячи восемьдесят второй год от падения небес». Летоисчисление совпадало с принятым повсеместно, но про «падение небес» парень слышал впервые.
На его канувшей родине, говорили «от начала зим». Как бы, оно и понятно, если года по зимам считать. Или было ещё такое — «от первого хлада». Но это устаревший вариант, им только деды да бабки пользовались, когда страшилки внукам рассказывали.
Вроде как, в книжке со сказками, тоже что-то подобное было. Мама купила её у пустынников на ежегодной ярмарке и много раз перечитывала маленькой Кристине. Как же оно там… «Давным-давно, когда первый из оазисов ещё не сковали льды…». Что такое оазис, юноша не знал, но суть была понятна — у бедуинов тоже однажды похолодало. То самое «начало зим».
Но при чём тут небеса?
Чтобы не гадать по чём зря, Макс решил спросить у Даджоя. Он много книжек перечитал и наверняка должен знать! Да и ситуация располагала — хорошее настроение и почти семейные посиделки у очага.
— Даджой, скажи пожалуйста, а что за падение небес такое? Ну… Колдролл в своей грамоте так написал.
Все навострили уши. Лай перестал похрапывать и приоткрыл один глаз. А Батя, в предвкушении интересной истории, даже чавкать тише стал.
От Даджоя не укрылось всеобщее внимание. Он утёр губы хлебом, собрался с мыслями и заговорил:
— Это из церковной легенды. В святых писаниях она редко попадается и то, только в очень старых. Её суть в том, что…
— Поймала! ПОЙМАЛА!!! — раздался восторженный вопль с заднего двора. — Я поймала зайчика! Глядите, какой жирный!
На летнюю кухню ворвался ураган по имени Венга!
Лицо девушки лучилось искренним счастьем. К груди она прижимала отчаянно вырывающийся комок шерсти.
— Освобождайте котёл! Будем тушить зайчатину!
Добыча тот час была возложена на один из чурбаков около очага. В свободной руке девушки блеснул нож, и она примерилась им к шее бедного зверька…
Мужики обернулись на возню.
Первым подскочил Батя, но подавился и закашлялся. Похлёбка пошла у него носом: