Работа капитана продолжилась с интендантом и несколькими клерками.
Для пропитания воинства была выделена провизия с городского склада. Сначала обсуждалась готовка своими силами, но внезапно оказались кстати присные волонтёры. Тут как тут объявился хозяин трактира и предложил организовать питание. Отказываться не стали. Ему назначили двадцать помощниц из желающих горожанок. А со склада на постоялый двор сразу же отправилась телега провианта.
Трактирщик и сам обрадовался возможности помочь родине. Он обещал устроить трёхразовое питание для синьоров защитников. Затем громко и ладно описывал меню, да так, что на площади раздались громкие урчания желудков. А на прощание он даже демонстративно облизнул пальцы, мол — во как вкусно будет!
— А что вы ему там в телеге отправили? — нахмурился Батя.
— Чечевицу! — отрапортовал один из клерков.
Наёмника такой ответ не то что не удовлетворил, а прямо-таки разозлил:
— Ты сдурел?! Я вас самих в траншеи на одну чечевицу посажу! Давай вот ещё что… Клубня, масла и сала. Десяток говяжьих окороков из ледника. Что ещё? Овощей там, даже не знаю каких… Да каких он сам закажет! И смотри мне! Чтобы ни зёрнышка и ни кусочка мимо фронта не ушло!
Чиновнику оставалось лишь согласиться и отправиться выполнять распоряжение.
— Так! Идём дальше. Интендант, докладывайте! Что по трофеям? Ох, бездна! Что это за чудище?!
Карабинер держал перед собой пятиствольный мушкет.
— Да вот… Демоны их знают, этих бастардо! Сами посмотрите, синьор капитан.
Батя осмотрел диковинное оружие. По сути, это были просто пять сваренных между собой мушкетных стволов с полками для пороха каждый. Но на всю конструкцию имелся только один спусковой механизм с кремневым замком. Рычаги фиксатора вращающегося блока, располагались аккурат под большим и указательным пальцами.
В общем, стрелять удобно, а перезаряжать — нет.
— Ещё есть? — прищурившись, поинтересовался Батя.
— Нет.
— Ясно. Значит так, это чудо передать лично в руки офицеру Кеншину. Что по остальному?
— Сто пятьдесят ружей. Из них — больше половины с растопыренными стволами. Сломанные, наверное…
— Срака у тебя растопыренная и сломанная! Это — мушкетоны под картечь. Дальше!
— Виноват, синьор капитан! Не мог знать! — за лето, наёмник так вымуштровал карабинеров, что ни один из них и не подумал бы обижаться на резкость. Интендант продолжил:
— Три десятка пистолетов. Мечей, и кривых, и не очень — по числу пустынников. Ножей и кинжалов — пять десятков. Гранат мало осталось, десять штук всего. Разных патронов насобирали целый ящик. По оружию — всё.
— Замечательно! Волонтёров бери, грузите в телегу и тащите к окопам. Распределить между бойцами по усмотрению офицера Даджоя. Что по доспехам?
— Полных комплектов лат — по числу пустынников, кроме матросов. Но все в разной степени повреждены. Целый — только у того фрочио был. — едва уловив непонимание во взгляде начальника, боец поспешил объяснить, — Ну… петух расфуфыренный, золотом увешанный. Которого контузило!
— А! Понял! Этот доспех носить запрещаю, в мой кабинет в казармах доставишь потом. Что ещё?
— Два десятка разных кольчуг. Но все рваные или с дырами от пуль. Кроме одной. Ну… Контуженного. Но там тоже не броня, а картина прям какая-то!
— Эту кольчугу в кабинет. Стёганку с красавца сними и туда же. И вообще, что там ещё на нём добротного будет — тоже всё ко мне на стол!
— Слушаюсь! Остальное тоже синьору Даджою отвезти?
— Нет. Пошли посыльного за мастером в кузницу и за ремесленниками. Немедленно всех ко мне!
Карабинер отсалютовал и успел развернуться, как вдруг из-за спины прозвучал рык Бати:
— На месте-е-е! Стой! Раз-два! Кру-у-угом! Ничего не забыл?
— Никак нет!
— Это залёт, боец! Тикай з острову! Что у тебя там звенит под панцирем?!
Интендант побелел, покраснел и снова побелел:
— А! О-о-о! Виноват! — и извлёк из-за пазухи кожаный мешочек с драгоценностями.
— Ещё раз и поставлю в первую шеренгу! Да без штанов! Будешь пустынников пиструном пужать! Всё! Бегом марш в кузнецу!
— Синьор Сержио. — подал голос один из клерков, кажется — казначей. — Что Вы собираетесь с этим делать?
— Этот мешочек я передам новому мэру столицы, как только он выплатит нам причитающееся по контракту!
Тем временем, остальные члены отряда вышли на позиции. Оттуда действительно хорошо виднелись три столба чёрного дыма.
Наёмники забрали людей у зодчего, а самого его отправили к Бате. Личный состав поделили между собой точно также, как и на учениях. Вот только четырьмя неполными ротами перекрыть весь город оказалось невозможно.
Но и силы вторжения в ближайшее время не ожидались.
Если пустынники решат идти к столице по прямой, то придётся продираться через незнакомые леса. А по дорогам — встретятся городки и деревушки, вместе с ополченцами.
Учитывая всё это, основные силы спрятали на опорных пунктах, на удалении двухсот-трёхсот метров друг от друга. А между ними — одиночные и парные наряды наблюдателей.
— Теоретически, быстро подойти может только ещё одна группа десанта. — сидя на бруствере, рассуждал Лайонел. Он скорее успокаивал ополченцев, чем реально строил какие-то предположения.
Вверенные ему бойцы тоже расселись вдоль окопа. Многих из них только-только начинал отпускать адреналин. От понимания минувшего риска, у мужчин трусились руки. Кто-то молился Свету, кто-то умывался из фляги, чтобы смыть слёзы. Ещё кого-то заклинило на трёхэтажной ругани в адрес пустынников.
Осознание подкрадывалось незаметно… Коварно выскакивало из-за спины и выдыхало в лицо тяжёлый запах крови.
Ещё бы!
Слишком глубока была пропасть, которую довелось перешагнуть вчерашним фермерам. И это, им посчастливилось самим обойтись малыми потерями.
По рукам пошла фляга со спиртным. Но офицер отнёсся к этому с пониманием. Что там того глотка? За то нервы хоть немного загасит. А вообще, если по-хорошему, то успокаивающего чаю бы им сейчас.
В роте Кена с Максом, всё обстояло точно также. Бойцы украдкой выпивали. Дрожащими голосами обсуждали пережитый бой. У пары человек были отсутствующие взгляды.
Кто-то ткнул Макса в плечо. Он оглянулся и машинально отказался от протянутого бурдюка с вином.
Успокаиваться не требовалось. И уж тем более — ценой трезвости.
Юный воин вообще вёл себя как ни в чём не бывало. Словно это всё — окопы и блиндажи, просто очередной этап учений. В то же время, он понимал ситуацию куда больше окружающих. Возможно, даже больше чем могли себе представить остальные наёмники.
У него это было не первое сражение. Да и вторжение тоже.
Уж лучше рискнуть, убить, понести потери… Да чего уж душой кривить?! Даже погибнуть не жаль! Только бы снова не отсиживаться в кустах! Не бежать! Не смотреть со стороны на несправедливое горе!
И не вдыхать горький дым пылающих домов.
Макс мельком посмотрел на чёрные столбы и отвёл глаза. Ему не хотелось думать, что там сейчас творится то же самое, что ему довелось однажды видеть.
Хладнокровие адъютанта наёмников не укрылось от ополченцев.
Встречаясь с ним взглядом, мужчины… Не просто мужчины, а защитники своей родины! Стыдливо прятали мокрые глаза. Сжимали пальцы в кулаки, чтобы не было видно их дрожи. Прочищали горла, прежде чем заговорить. Лишь бы голос не дрогнул!
Лишь бы самим себе не показаться мягче этого парня.
Оживление в траншеи привнесли волонтёры с целой телегой оружия.
Ополченцы ринулись было к грузу, но их остановил выкрик Даджоя:
— Не отсвечивать! Кому сказано было?!
В первую очередь и, естественно, самое лучшее, себе выбирали наёмники.
Макс, наконец-то обзавёлся парой пистолетов. Да не простых, а с серебряной инкрустацией, складывающейся в замысловатый узор.
— Патроны не бумажные что ли? — заметил юноша, рассматривая горсть трофейных боеприпасов.