— Мра-мра… Такого не знать, гер риттер. Вас ист дас? Что оно есть? — промямлил продавец и тут же шикнул на девушку, — А ну кыш!
Она отреагировала подозрительно резко — отшатнулась, как будто ещё и удара следом ожидала. Может так оно и случилось бы, но Лайонел вовремя зазвенел толстым кошелем:
— Ладно тебе, уважаемый, взвесь мяса даме.
— Костей, пожалуйста. — потупилась она.
— Не переживай, я заплачу. — почти искренне-участливо предложил наёмник, но в этот раз сам чуть не дёрнулся. Побирушка зло рыкнула:
— Костей!
— Лай, хорош. — вступился Макс. — Может ей на холодец. Будьте так добры, заверните пару кило костей, а для нас ещё столько же говядины и тоже с костями. Только холщи не жалейте, что б в сумке не потекло.
— О, йа, юный риттер! Один миг!
Макс не считая высыпал на прилавок полную жменю медяков. Да так лихо, что часть монет покатилась по столу, а несколько даже упали на мостовую. И аккурат под ноги дерзкой попрошайке! Пока она спешила поднять мелочь, парень принял у мясника оба свёртка.
— Держи. — протянул один ей.
Девчонка, без намёка на благодарность, схватила подачку. Поколебалась миг, зыркнула исподлобья и процедила:
— На холодец ещё и мясо надо, умник.
После чего шмыгнула прочь, чуть ли не расталкивая других посетителей рынка. Благо, народ брезговал и сам расступался. Неловкостей не приключилось.
Внезапно, наёмники обнаружили на себе взгляды целой толпы. Нашли развлечение, блин! Кстати, а почему так людно вдруг?
Этим Лай поинтересовался у следующего продавца. Взвешивая капусту, бюргер объяснил:
— Праздник скоро, уважаемые геррен! День зимнего Светостояния. Как завещали деды — Йоль.
— А как отмечать положено? — без задней мыли уточнил Макс.
— Да как обычно! Калядки, песни, застолья, тёплое пиво. Подарки, обязательно!
Лайонел подчеркнул самое главное для себя:
— Правильно! Пиво, это мы любим! Братишка, я за рёбрышками туда и назад, одну минуту.
Парень и глазом моргнуть не успел, как у солдат в руках появились бочонки с пивом и целый мешок копчёностей. Хоть в списке того и не значилось, но и деньгами воинство обделено не было. Особенно, после вчерашней аферы!
— А подарки какие?
— Какие угодно молодой гер. Я вот для тохтер куклу уже купил, а моей фрау — платье зимнее. Из шерсти, с начёсом! Пусть снег в этом ярэ поздно выпал и мало, но все приметы на холодную зиму. Ещё один-два тагэ и всё, лютая стужа будет. Ох беда бедави ждёт. Помёрзнут. Но мы же не против, да, гер риттер?
Получив оплату за покупки, продавец улыбнулся ещё шире. Грядущие морозы радовали его торгашескую душонку не только из-за пустынников, но и по другой причине. Остальной народ наверняка тоже местные приметы почитает. На праздник заранее закупятся, чтобы потом в холодину не шастать. Вот тебе и барыши на подарки семейным!
Свершив покупки и два раза перепроверив список, наёмники направились в таверну. Завидев толпу мужиков с мешками и авоськами еды, хозяин было запротестовал, мол со своим нельзя, но его успокоили звонкими монетами.
Во время обеда Лайонел то и дело нахваливал бойцов, как здоровски они прошлой ночью уделали бедуинов. И отдельно по именам называл, припоминая личные заслуги, и тосты поднимал. Как результат, разглагольствованиями заинтересовались завсегдатаи. Тут-то им в уши и полились всевозможные откровения. И что было, и чего не было, и совсем уж абсурдное…
Учитывая, что на последнее Лай особенно хорош — у местных появился целый ворох вопросов. Но, к сожалению для их любопытства, наёмник сослался на срочные дела (несомненно ратные!) и поспешил уводить людей.
— Макс, мы водку купить забыли! Старшой же просил.
По дороге в ближайшую профильную лавку, Макс отделился от группы и прошёл в один из переулков. Когда Лайонел его догнал, то увидел, как тот высыпает кости перед уличной собакой. Заказанного мяса в холще не оказалось.
— Погоди, а где говядина? Или ты… Ах ты ж хитрец! Никак у Кена нахватался? Я даже не обратил внимание, что ты свёртки подменил.
— Не менял я ничего. Просто отвлёк её, чтобы не видела какой именно даю.
— Это ты конечно ловко, братишка. Обставил меня как школяра! Поди и даст при следующей встрече. Да только брать не вздумай! А то подцепишь ещё чего-нибудь, и в лучшем случае — это будут вши. Хотя фиг его знает, может и не в лучшем. Я байку слыхал, типа они чуму разносить способны.
— Да я просто помочь ей хотел. Жалко же. — юноша почесал счастливого пса за ухом и направился обратно на улицу.
— Ну тогда это тем более гиблое дело. Тут таких попрошаек сотни на всём острове. И тысячи на всём Архипелаге. А после войны, так совсем не счесть будет. По-хорошему ими церковь должна заняться и даже планы на этот счёт уже строить, но ты сам всё понимаешь.
Макс промолчал. Действительно всё прекрасно понимал. И от того становилось обиднее стократ.
Вот хотя бы посчитать, сколько добра они с отрядом сделали за прошедший год? И что? А ничего. Иногда даже в спины плевали. И вот Светопоклонники: им несут пожертвования, Светилу их молятся, святошам при встрече кланяются. А эти гады что? Оккупации помогают, вот что! А правду о них рассказать — так веруны самих на вилы поднимут.
И где же вся эта сказочная правда из легенд? Где торжество справедливости?! А добро побеждающее зло? И Светлые паладины, сокрушающие тьму? Нет таких! Зато есть инквизиция, судя по требованиям кардинала.
Само слово «добро» — давным-давно имеет материальное значение. Как однажды ляпнул Батя –«Бабло всегда побеждает зло».
— Та-а-ак! Так-так-так! — Батя сверял список покупок с фактическим наличием продуктов и, за одно, давал ценные указания куховарам, — Значыть о то бэрэшь цыбулю, шинкуешь, обжарюешь! Сок з томатив туды льешь, потим моркву та буряк шинкуешь, тэж туды та до пасты выпарюешь. Всэ зрозумилы?
Ответственные за кухню не то что порядок не поняли, но даже слово «зрозумилы» переспросили. Но кое-как дошло до мужиков. Уж зажарку в родной Терра дель Пани делать умели. Пусть и не такую экзотическую.
— Дали слухай! Покы бульон варыться — картоплю чыстышь, кубиками крупными рубаешь. Потим качана берёшь… Лай, шо ты смеёшься?! Я кажу — капусту берёте и соломкой шинкуете.
На этом моменте Лайонел не выдержал и захохотал во весь голос. Отсмеявшись, он уточнил:
— Папаш, скажи честно, ты там на стене ужрался, что ли? Чего ты на родной диалект соскочил? Хотя нет, не говори, просто продолжай! Обожаю, когда тебя так нести начинает! Кен, запиши в свою чёрную книжку этот его «качан».
Кеншин не растерялся и перекривлял Батю:
— А що воно такэ? Я нэ зрозумив, покажи мэни свого качана! — при этом, его говор звучал куда как гармоничнее, чем у самого носителя языка. Эффект был достигнут, засмеялись даже не сведущие солдаты и сержанты.
— Ой! Та пишлы вы у сраку! Слухай дали! Спершу картоплю проварюете у бульони. Потим Капусту туды. А когда закыпыть — нехай трохы проварыться и засыпаетэ туды зажарку. И часнык тэж накроши! Силь та пэрэць — мэнэ поклычете, я сам спробую и досыплю, скилькы трэба.
— Зергиус, ну ты и мастер! Это ж какой суп получится! — воскликнул Райнер, давясь собственной слюной. Его, по понятным причинам, пока боялись отпускать и приволокли со стены обратно в расположение.
— Сам ты суп! — возмутился Батя. — Это борщ!
— Ну оно же жидкое будет? Значит — суп.
— Я тэбэ вбью зараз.
— Ладно, будет тебе. Не суп, так не суп. — шериф сдался и перевёл разговор в более важную колею. — Кстати, об убийствах. Что мы с бедави делать будем?
Совещания пока не было, так что наёмники, занимавшиеся снабжением, тоже заинтересовались. Общий вопрос озвучил Лайонел:
— А что с ними?
— В том-то и дело, шо ничего — Батя пожал плечами. — Сидят на окраине и не высовываются. Ни в одной области не видать. Только посты на стенах и вратах усилили. Ещё, Джой сказал, что стук частый слышно, как будто стройку затеяли. Но не бараки же они там возводят? Всё равно зиму не протянут.