— Так-то оно так, но волнуюсь, курва!
— Хех… В твоём возрасте внуков уже нужно иметь, чтоб на них своё волнение спускать!
— Я спать. — внезапно прыснула Венга и поднялась из-за стола. — Лай, я своё время отстояла, ты вроде следующий был.
Дождавшись, пока девушка удалится на второй этаж, Макс заговорил полушёпотом:
— Дядь Сергий, я с одной нищей общался…
— О-о-у, продолжай! — перебил Лайонел и закинул ногу на ногу. Но тут же заслужил от командира тычок в плечо.
От юноши не укрылся смысл этого действа. Значит, Батя его всерьёз принимает, раз хочет выслушать.
— Короче, у неё брат в голубятне убирается, он подслушал кое-что…
Дальше он поведал информацию, которую разболтала Агнес: о бедах серединных плоскостей и об осаде какой-то неизвестной крепости.
— Бля… — тяжело вздохнул старый наёмник. — А о голубятне мы и не подумали. Добре, молодец. У Джоя уже есть намётки по карте, так шо потом вместе со всеми обмозгуем. Сильно губу не раскатывай, но если шо выгорит — лишнюю деньгу за наводку получишь. Лай, учись!
— Это чему же? С бичами якшаться? — наёмник закатил глаза и изобразил всю возможную брезгливость, на которую вообще был способен. — Нет уж, увольте! Я только с самыми благородными мадмуазель дела веду. И только в самых достойных заведениях!
— Да⁈ — Батя выпучил глаза. — И почему же ничего не узнал у своих мамзелей? Вот хоть убей — не поверю, что к ним святоши не захаживают. Раз такой лихой в любви, то мог бы и вылюбить из них шото полезное. Да токмо я об заклад бьюсь, шо ты там сам языком налево и направо болтал. Во всех смыслах, между прочим!
Лай в долгу не остался и уколол в ответ:
— Если бы ты знал, что языком ещё и вверх-вниз болтать положено, то не был бы без бабы уже которую пристань к ряду!
— Ах ты сучонок!!! А ну шуруй в наряд! Как часовых проверишь — жду доклад по всей форме!
— Слушаюсь! Есть! — козырнул Лайонел и стал лениво подниматься. Последнее Бате не понравилось.
— Под каждым окном наблюдателей поставь, а то Макса невесты укр а дуть! И не приведи Свет, у кого-то из твоих оболтусов сапоги будут нечищеные!
На том, неполное собрание отряда было решено сворачивать.
В виду добычи ценных разведанных, Батя распорядился отдать Максу последний ночной наряд. Вроде только заступил, а вроде уже и завтрак.
Ни за ночь, ни с утра никаких происшествие не случилось. Что странно — церковных наблюдателей вообще видно не было. Напрашивалось два варианта: либо эти паразиты взялись за голову и нормально организовали слежку, например только сквозь щели в закрытых ставнях в соседних домах, либо метрополия действительно успокоилась и отстала от чёрной бригады.
В последнее верилось с трудом. Но и пристальное внимание ко всем смежным постройкам результата не принесло. Странно, в общем.
И, на самом деле, самое бы время слинять подобру-поздорову, но пока ещё не все в сборе. Да и как можно взять и бросить бедняжку Харуку с её долгом перед далёкой родиной⁈ Бросать на произвол судьбы сотню золотом тоже никто не посмеет!
Кстати, о деньгах! После утренней трапезы, наёмники решили посчитать выручку за торги. Сначала хотели дождаться Даджоя, чтобы считать было проще, но скука дело такое… Да и интересно было.
Сначала Батя с умным видом провёл сверку бухгалтерий всех наёмников с остатками товара. Ситуацию сильно усложняла индивидуальная политика скидок каждой группы. Мало того, что все торговались по-разному, так ещё и сержанты самодеятельностью занялись!
— Ладно, хрен с ним. Положим, что никто ничего не украл. — сдался командир, когда добрался до каракулей Венги. И так в грамоте особо не шарил, а тут ещё и этот шифр разгадывать… Тьху!
Дальше взялись за подсчёт кровных.
Для упрощения арифметики приняли простой приём: сначала все монеты рассортировали по номиналу. Потом золотые складывали по десять монеток, серебряные в количестве по цене золотого, а медяки, соответственно группировали по цене одного серебряного. И уже потом записывали на бумаге и заворачивали в свёртки общей стоимостью по сотне золотом. Хоть великих математиков среди воинов не имелось, но с таким подходом только дебил напортачит.
Но ни сосчитать, ни напортачить не успели. Часовые доложили, что по улице приближается шериф со стражей и вскоре в дверь расположения настойчиво постучали. Да так громко, словно хотели снять её с петель.
— О! Райнер говорил, шо зайдёт. — Батя поднялся из-за стола и поспешил ко входу.
Вот только Райнер не упоминал, что явится в принеприятнейшей компании.
С ним были епископ Фридрих, бургомистр Вольдемар и целая толпа вооружённых людей. Причём, не все они были из стражи. Имелись и такие, кто носил доспехи поверх церковных ряс. У последних на снаряжении висели целые грозди гранат. Дурной знак, ой дурной…
Сам же шериф был какой-то странный и явно не в духах: пот по лицу рекой, глаза краснючие, а щёки и многочисленные подбородки аж ходуном ходят! Даже в худшие дни осады бедуинов он выглядел куда лучше.
Законник приложил ладонь к шлему, отдав воинское приветствие, и с натугой заговорил:
— Гутен таг, бригаден фюрер Зергиус! Вынужден сообщить, — на этих словах он особенно надавил, — что я арестовываю Вас за нарушение закона нашей славной фатерлянд.
Глава 14
— Не оказывайте сопротивление. — шериф громко сглотнул и добавил, — Пожалуйста…
В другой ситуации, такого обвинителя следовало бы послать ко всем демонам бездны. Надо же! Припёрлись не с того ни с сего. Но именно, что в другой.
Епископ с бургомистром выглядели довольными и уверенными. А ещё братия фанатиков явно не просто так приволокла с собой гранаты. Готовы штурмовать корпус, если понадобится. Ну и состояние Райнера тоже внушало. Раньше он не пасовал перед церковниками. По крайней мере — держался более браво.
— Дорогой, прости пожалуйста старого дуралея, но шо за преступление я совершил?
— Уклонение от налогов в особо крупных размерах.
— Хорошо подумал? — Батя вздёрнул одну бровь, как бы намекая на возможные последствия. Шериф всё понял правильно:
— Зергиус, там штраф. Просто штраф, какая-то компенсация. Умоляю тебя.
— Компенсация, говоришь?
— Йа!
— Ну ладно. Я только это… Рыльно-мыльное и носки тёплые возьму и выйду. Пять минут, дорогой!
Предвещая дурное, Райнер выпучил свои поросячьи глазки и подавился собственным дыханием. Что примечательно — оглянулся он не на высокое начальство, но в сторону подчинённых. На стражниках тоже лица не было.
Но, слава Свету, наёмник не задумал ничего непоправимого. Да, перебить толпу, сгрудившуюся на улице — не проблема. Вернее, можно рискнуть. Пара десятков гранат у бригады завалялась, да и отбиваться изнутри куда как проще, чем пытаться в эту самую «внутрь» ворваться. Но ведь там не все враги, и даже не все — военные. Зевак собралось уже прилично. По любому — кто-то да пострадает.
Батя и правда рванул к личному имуществу. Но вместо предметов первой необходимости, схватился за документы, а именно — за контракт со Шварцштайном. Пролистал-просмотрел, вычитал что-то, а найдя искомое — принялся за изучение. Водил пальцем по строчкам и, кажется, чуть ли не по слогам читал. Минут пять потратил на две несчастные строчки!
И только затем, он озаботился остальным. Сначала избавился от снаряжения, причём — разделся почти полностью. Оставил только стёганные брюки с усиленным гульфиком и исподнюю сорочку. Сапоги тоже снял! Потом рассовал по карманам штанов присное рыльно-мыльное: полотенце, кусок мыла и пенал с зубным порошком. Ну и тёплые вязаные носки не забыл.
Сука, опыт не пропьёшь! Явно ж ведь не от балды собирался!
После скорых сборов, Батя проинструктировал оставшихся офицеров: чтобы, не приведи бездна, они не вздумали оказывать сопротивление его аресту. На всякий случай ещё и всех сержантов созвал и дал им те же самые инструкции.