- Сержант, сбегай в палатку, где жил геолог, посмотри, где портфель с документами. Перерой все, порасспрашивай соседей, всех кто его видел в последнее время. Здесь что-то не чисто.
- Будет сделано, товарищ капитан.
Мари разложила передо мной фанерный поднос.
- Господин, я принесла поесть.
Мы расположились здесь же на песке и я в раздумье пережевывал пищу.
- Что-нибудь произошло? - продолжила она.
- Да, Мари.
- Мари может помочь?
- Наверно может.
Мы молчим и я доедаю пищу. Мари терпеливо ждет.
- Ты не знаешь, что за груз ваше племя охраняет в Гате?
- Разве там что-то есть?
Мари с удивлением смотрит на меня.
- Там наше барахло, - продолжила она, - которое мой папа не захотел брать сюда, да немного провизии для наших, которую нам любезно передали в Эджели. У папы много врагов и не все поэтому решили поехать сюда. Папа тогда отдал им всю оставшуюся еду и мы пошли сюда.
- Мари обещает мне, что никому не расскажет о нашем разговоре. Даже, своему папе.
- Она клянется тебе.
- Я тебе верю.
- Но я тебе ничем не помогла.
- Еще поможешь. Все впереди.
Вернулся усталый сержант Кострюков.
- Товарищ капитан, портфеля нет, но его видели. Геолог ушел из палаточного городка с портфелем.
- Идите отдыхайте, сержант.
Я поехал на легковой машине в Серделес с Дашей и ее матерью.
- Валентин Иванович, зачем вы нас тащите по этой пыли? - прямолинейно спрашивает мать Даши.
- Хочу показать арабский городок, настоящий, не тронутый страшными войнами.
- Мы уже всего насмотрелись в Алжире.
- Ну нет, там давно пришла цивилизация, а здесь только начальные задатки ее присутствия.
- Выбрали момент. Мы даже одеться ни во что не можем. Тоже... нищие туристы, называется.
- Мама, ну что ты все портишь...,- не выдерживает Даша.
Узкие улочки города приняли машину по всей ширине. Прохожие вжимаются в стенку, чтобы не быть сбитыми. Мы выскакиваем на площадь и я останавливаю легковушку, ее сейчас же окружает толпа детей и взрослых.
- Вылезайте.
- Но мы...
- Давайте быстрее, а то вас с машиной разберут по косточкам.
Они послушно выходят. Я закрываю машину и веду женщин к лавкам для одежды. Продавец в чалме услужливо сгибается и на чистом английском спрашивает.
- Что надо, господину?
- Вот этим женщинам подобрать самую лучшую европейскую одежду.
- Слушаюсь, господин.
Он ведет их в лавку, а я остаюсь перед ее входом. Кто-то хлопает меня по плечу. Передо мной улыбающийся Гару.
- Господин капитан, вот не ожидал.
- Здравствуйте, господин Гару. Я вас давно ищу...
- Да, что случилось?
- Вы пропустили Блейка и Римана без очереди на самолет?
Гару покрывается краской.
- Они так просили... Говорили, в Триполи деньги надо выдать служащим компании, которые прибудут туда. Я же не мог, чтобы несчастные люди остались без денег.
Мне становиться жалко Гару. Я догадываюсь, что без взятки здесь не обошлось.
- Больше у меня вопросов к вам нет, господин Гару.
Он как-то съежился и уныло пошел через площадь, потом вдруг остановился.
- Я уже больше не составляю списки? - кричит он мне.
- Составляете.
Он кивает и идет дальше. Из лавки появляется рассерженная мать Даши.
- Валентин Иванович, что это такое? Они там перебирают ворох одежды, мы же не собираемся покупать все это?
- Собираемся. Мне что думаете приятно, когда наши женщины одеты как нищенки, а ну марш в лавку и что бы... без этой...,- я тыкаю пальцем в ее рваное, грязное платье.
- Да как вы...
- Стоп. Если вы не думаете о себе, то подумайте о своей прекрасной дочери. Сами оставайтесь грязной, драной, вонючей, но только не портите ее.
Она открыла рот. Потом похлопала губами и тут же помчалась в лавку.
- Ну я вам устрою, -раздался ее выкрик, - мальчишка, я разорю тебя.
Через час это были неузнаваемые леди, одетые в легкие платья. Они вышли с двумя большими полиэтиленовыми мешками. Сзади семенил продавец.
- Сколько? - спросил я его.
- Пятьсот долларов.
- Ты жулик, где туфли, пояса, чулки.
- Это все у мадам в сумках.
- Тогда, извини, на деньги.
Мы едем обратно в машине в лагерь. Мать Даши спрашивает.
- Вы не собираетесь просить передо мной извинения, молодой человек.
- А разве что-то между нами было?
Та задумывается.
- Нет.
- Мама. А что произошло?
- Ничего, Даша. Валентин Иванович вернул мне имя женщины.
Прошла неделя. Беженцы уже не идут из Алжира. Мы уже 400 человек отправили самолетами в Триполи. У меня появился команданте полковник Карма.
- Господин капитан, - начал он сходу, - алжирская сторона нам предъявила ультиматум. Оно требует, что бы мы вернули золото и деньги, которые вам удалось стащить в Эджеле. Алжирцы считают, что нас не должно касаться их внутренние сложности, но юридические международные нормы мы должны соблюдать, тем более они знают, кто ограбил сейф и они готовы опознать этих лиц, у них записаны на видео все ваши лица и весь погром, который вы учинили в компании..
- Значит они утверждают, что все это сделали мы?
- Да, вы. Против документов не попрешь.
- Понятно. Если мы им не отдадим ничего, чем нам грозят алжирцы.
- Они будут насильственно распространять идеи ислама на нашей территории.
- То есть, война?
- Может быть. Наше правительство во избежание кровопролития просит вас вернуть все алжирцам. Мы и так напряжены на Севере, не хватало нам еще драк на Юге. Американцы уже зашевелились, пытаясь вбить клин в пока наши мирные отношения.
- Ничего себе мирные.
- То что мы здесь постреляем нарушителей границы, это игрушки, но когда вал вооруженных фанатиков и хорошо обученных войск ворвется на нашу территорию, это уже может быть нашим концом. Не надо сейчас раздражать фундаменталистов.
- Но у меня ничего нет.
- Как нет?
- Так. Это была чистейшей воды провокация и наша глупость.
Я рассказываю полковнику всю историю и чувствую, он мне не верит.
- Господина Блейка я сам встречал в Триполи, он ни кого ни куда не посылал и очень возмущен вашим поведением.