Одежда Тессельмана подчеркивала строго деловой стиль: несколько старомодный синевато-серый костюм, дополненный жилеткой и цепочкой от часов. Письменный стол, за которым он сидел, был таким же огромным и пустым, как и тот, что находился в его домашнем кабинете. Он жестом указал мне на кожаное кресло напротив, а бдительный Смокинг занял место в углу за спиной у хозяина.
- Начну с того, - сказал я, - что посвящу вас в события, произошедшие с момента нашего последнего разговора.
Он молча кивнул, ожидая, когда я перейду к сути дела. Взгляд его был холоден и насторожен. Он мне не доверял.
- Бетти Бенсон была убита вскоре после нашей встречи, - продолжал я.
- Я знаю, - кивнул он. - Газеты сообщали подробности. Полиция решила, что это ваших рук дело.
- Я успел побывать там чуть раньше маньяка. В любом случае Билли-Билли Кэнтел, единственный подозреваемый в убийстве мисс Сент-Пол, тоже мертв и его тело у полицейских. Так что дело считается закрытым.
- Считается?
- Эд Ганолезе рвет и мечет. У нас слишком много неприятностей и еще больше убытков. Эд хочет расквитаться с обидчиком.
- Значит, поиски продолжаются.
- Да.
- А зачем вы пришли ко мне? В прошлый раз я рассказал вам все, что мне было известно.
- Боюсь, что тогда вы сказали мне не правду, мистер Тес-сельман.
Он глянул на Смокинга, застывшего рядом с его креслом, а затем снова перевел взгляд на меня:
- Не слишком-то вежливо с вашей стороны, вы не находите? И крайне неосмотрительно.
- Как я уже сказал, мне удалось побеседовать с Бетти Бенсон незадолго до ее смерти. И кое в чем вы с ней расходитесь.
- В чем, например?
- Вы говорили Мейвис, а затем и мне, что собираетесь способствовать ее дебюту в музыкальной комедии.
- Да, это так.
- А мисс Бенсон утверждала - и я ей верю, - что Мейвис не могла напеть даже простенькой мелодии, бедняжка начисто лишена вокальных данных.
- У нее попросту не было достаточной подготовки. Я оплачивал ее занятия по вокалу.
- От нее же я узнал, что вы обещали Мейвис на ней жениться.
- Да, верно, я сделал ей предложение.
- И тем не менее попытались соблазнить мисс Бенсон.
- Это она вам сама сказала? Вот ведь маленькая лживая дрянь.
- Но зачем? Зачем бы ей понадобилось врать?
- Мы были почти незнакомы, и мне трудно строить предположения о ее мотивах.
- Вы недвусмысленно давали мне понять, что очень любили Мейвис Сент-Пол и были глубоко потрясены ее смертью.
- И что из этого?
- Боюсь, что недолгое время, - опять-таки в чем я убедился собственными глазами: вы переживали из-за своей беременной рыбки куда больше, нежели из-за Мейвис.
- Ваша грубость не знает границ, насколько я понимаю, - вспыхнул Тессельман. - Равно как и ваша бесцеремонность. Но мне небезынтересно узнать, чего вы добиваетесь своими абсурдными заявлениями и предположениями, не имеющими, кстати, ничего общего с реальной действительностью. Зачем вы пришли сюда?
- А вам никогда не приходило в голову, насколько логична ваша кандидатура на роль подозреваемого?
- Подозреваемого? Вы думаете, что Мейвис убил я?
- Нет, сэр. Но я также и не отрицаю это. Я лишь допускаю такую возможность. В вашем отношении к ней заметны кое-какие противоречия. И я пришел сюда, чтобы выяснить все до конца.
- В предыдущий ваш визит, - холодно заговорил он, - я старался быть благоразумным. Но сейчас, похоже, мне это уже ни к чему. Вы приходите сюда и заявляете, что я убил бедную девочку, что мое отношение к ней было лицемерным, обвиняете меня во лжи. Так что не вижу смысла в благоразумии.
- Как вам угодно.
Закусив нижнюю губу, он гневно разглядывал меня.
- Я мог бы стереть вас в порошок, - сказал он наконец. - И Эда Ганолезе тоже.
- Об этом мне ничего не известно, - ответил я.
- Вы же знаете, что я могу до некоторой степени влиять на полицию. Достаточно одного моего слова, чтобы они основательно подпортили жизнь и вам, и вашему работодателю. Что, впрочем, уже произошло однажды. Так почему бы не повторить снова?
- Не стоит. Мейвис Сент-Пол была вам небезразлична, - сказал я, - и вы, естественно, хотите, чтобы мы нашли того человека, кто убил ее.
- Естественно. А если я откажусь сотрудничать, следовательно, я ханжа и лицемер. Только вы ведь все равно поступите по-своему, не так ли?
- Нет, сэр. Я могу только просить вас об одолжении. Мы поступим так, как вы сочтете нужным.
- Ишь, как заговорил.
Нахмурившись, Тессельман откинулся на спинку кресла, задумчиво обозревая пустые просторы стола. Бесстрастный Смокинг стоял в углу, уставившись в одну точку, находившуюся где-то в пространстве, разделявшем меня и его шефа. Я замер в кресле и ждал. Очень хотелось закурить, но я понимал, что разумнее подождать до тех пор, пока Тессельман все не обдумает и не примет решения.
Он заговорил неожиданно спокойно, не изменив своего положения в кресле и не отрывая взгляда от полированной поверхности стола.
- Мне нравилась Мейвис, - сказал Тессельман, и голос его потеплел. - Ей хотелось выйти за меня замуж. Я же никогда не строил иллюзий на тот счет, почему она меня любит или делает вид, что любит. Я уже стар, она же молоденькая и честолюбивая. Она хотела замуж за меня, потому что я, скажем так, был ей не противен. Мы бы вполне ужились, и к тому же перед ней открылись бы заманчивые перспективы всего через каких-нибудь несколько лет стать богатой вдовой. Я это понимал. Как отдавал себе отчет и в том, что она относилась бы ко мне куда лучше, нежели я мог ожидать от любой другой женщины ее возраста. Мейвис была неравнодушна к моим деньгам, это верно, но правда и в том, что я тоже был ей не совсем безразличен. Это правда. Она не стала бы жить с человеком только потому, что он богат. Помимо богатства для нее была также важна и личная привязанность.
Он взглянул на меня, и глаза его смотрели сурово из-под сдвинутых бровей.
- Мне очень тяжело говорить об этом, - продолжал старик. - Смерть Мейвис потрясла меня до глубины души. Я считал ее, если хотите знать, одним из своих ценнейших приобретений. Я не любил ее в расхожем понимании этого слова, но она мне нравилась, и к тому же я был уверен, что, возможно, это последняя женщина в моей жизни, обратившая на меня внимание. Я был готов на все, лишь бы не дать угаснуть ее интересу. Разумеется, вокальных данных у девочки не было, что поделаешь, но, к счастью, сама она так не считала. Я пообещал, что помогу ей получить роль в музыкальной комедии, которая сделает ее знаменитой. Обещал ей все, что угодно, лишь бы только она не разочаровалась во мне. Когда Мейвис завела речь о свадьбе, я согласился. Даже зная о том, что для нее этот брак станет долгим и мучительным ожиданием моей кончины, я все равно пообещал жениться на ней. Она была моим последним шансом, последней доброй надеждой.
Внезапно он порывисто встал из-за стола и, повернувшись ко мне спиной, замер у окна, глядя сверху вниз на Пятую авеню.
- Я человек гордый, - продолжал глухо Тессельман, не поворачиваясь ко мне. - Не хочу признавать несостоятельность моих отношений с Мейвис. Я был потрясен, когда узнал, что она мертва, что ее убили. Я был просто вне себя от охватившего меня гнева. Еще бы! Мою собственность, дорогую мне вещь кто-то безжалостно уничтожил. Я тут же связался с одним своим знакомым из управления полиции и сказал ему, что убийцу должны немедленно арестовать и осудить - на полную катушку. Тогда мне хотелось мстить всем подряд, что, впрочем, неудивительно. А когда волна снова схлынула, произошедшее предстало передо мной в совершенно ином свете. Я, пожилой человек, оказался таким дураком, что связался на старости лет с молоденькой девчонкой. Когда вы пришли прошлый раз, мне не хотелось, чтобы вы догадались об этом. Я не хотел, чтобы хоть одна живая душа проведала о том, каким идиотом и размазней я себя выставил. А ведь я всегда гордился своим характером, считал себя сильным человеком.
Он замолчал, продолжая смотреть в окно, и в кабинете повисла гнетущая тишина. Затем он обернулся и строго глянул на меня:
- Вы это хотели услышать, так ведь? А теперь уходите. Ищите убийцу Мейвис, если не пропала охота. Мне теперь все равно. Утрату любого имущества можно пережить, каким бы ценным оно в свое время ни казалось.