– Само собой, там ребята Боевые Топоры. Хороший народ. Они тоже потеряли свой дом лет через сто после того, как мы потеряли Фелбарр, но, я слышал, потом вернули его себе.
– Хороший народ? – повторил Джарлакс, прикидывая в уме, что Атрогейт не ошибся во времени, – дергары и сумеречный дракон действительно захватили Мифрил Халл около двух веков назад. – Может, чересчур хороший для Атрогейта? Или ты считаешь себя никчемным? Может, твои соплеменники были правы?
– Пф! – фыркнул Атрогейт с видом превосходства. – А что хорошо и что плохо, эльф? Да и вообще, какая разница? Все это игра, а боги смотрят на нас сверху и потешаются, и ты это знаешь не хуже моего!
– Поэтому ты сам надо всем смеешься и лупишь все, что подвернется под руку.
– Причем луплю неплохо, а?
– Лучше многих.
– Лучше всех! – снова фыркнул Атрогейт.
Гуляя по улицам города, населенного людьми, Джарлакс часто чувствовал на себе любопытные взгляды. Он привык, что на него смотрят с подозрением или злобой, но сейчас в чужих глазах не было враждебности, зато многие завистливо оценивали его одежду, слишком дорогую для бедных кварталов Мемнона. По правде говоря, даже какую-нибудь придворную даму стоимость нарядов Джарлакса, не всех, а только тех, что были на нем надеты, заставила бы позеленеть от зависти.
Дроу отмел все посторонние мысли, сосредоточившись лишь на преследовании человека, который и сам в умении незаметно красться мог бы поучить любого вора. Он сознавал, что Артемис Энтрери, скорее всего, уже понял, что за ним следят, но виду пока не подал. Правда, это ничего не значило.
Энтрери уверенно пересек площадь перед храмом и свернул на пыльную улочку, наклонно убегавшую к порту. Спрятаться на площади было негде, и Джарлакс, которому пришлось обойти ее по краю, боялся, что упустит споро шагавшего приятеля. Но когда дроу сам добрался до начала улочки, то увидел, что Энтрери заметно сбавил шаг. Темный эльф быстро нагнал его, прячась за жалкими домишками.
Прошли они немного, но Джарлакс заметил в товарище разительную перемену. Он привык видеть убийцу самоуверенным и выдержанным, сейчас же казалось, что он едва переставляет ноги. Лицо его побелело, губы сжались и казались еще тоньше.
Дроу легко взобрался на крышу какой-то хижины, лег на живот и принялся сверху наблюдать за тем, что происходит.
Энтрери остановился посреди улицы, свесив руки, и смотрел куда-то в сторону.
Даже начинающий убийца сейчас прикончил бы его без труда – знаменитый Артемис Энтрери, полностью утратив бдительность, стоял на улице, совершенно беззащитный.
Джарлакс невольно с тревогой осмотрелся, хотя никаких оснований подозревать покушение не было.
Он мысленно высмеял собственное странное волнение, свесился с края крыши, спрыгнул и подошел к Энтрери – тот заметил его лишь тогда, когда дроу остановился рядом.
Но убийца даже не посмотрел на товарища. Взгляд его был прикован к лачуге на другой стороне улицы, бедной глинобитной постройке с остатками навеса, полотнища которого давно сгнили, над входом. У двери стоял сломанный плетеный стул.
– Ты знаешь этот дом?
Энтрери не ответил, но дыхание его стало тяжелым и частым, и Джарлакс понял, что угадал.
Когда-то Энтрери здесь жил, в этом месте прошло его детство.
Глава 23
Возвращение в убожество
– Если я могу тебе помочь, то должен знать как, – настаивал Джарлакс, но по лицу Энтрери было видно, что его не убедишь.
За час, прошедший после их возвращения в лачугу к Атрогейту, убийца не вымолвил ни слова.
– Сдается мне, не нужна ему твоя помощь, эльф, – заметил дворф.
– Но он же взял нас сюда с собой.
– Я не стал вас отговаривать, – уточнил Энтрери. – А что мне здесь нужно, касается только меня одного.
– А что же делать мне? – с преувеличенным драматизмом воскликнул Джарлакс.
– Наслаждаться роскошью, чего ж еще? – сказал Атрогейт и, как бы в подтверждение своих слов, прихлопнул на столе жука. – Добрая охота, добрая еда, – добавил он, поднося насекомое ко рту, будто собирался проглотить его. – Можно ли мечтать о большем? А-ха-ха! – И к радости Джарлакса, он щелчком отбросил насекомое в сторону.
– Мне все равно, – заявил Энтрери. – Найди себе жилье поприличней. А то и вовсе проваливай из Мемнона.
– Но зачем ты сюда приехал? – спросил Джарлакс, хоть и знал, что товарищу его вопросы неприятны. – И сколько пробудешь?
– Не знаю.
– Не знаешь зачем или не знаешь сколько?
Энтрери промолчал. Потом развернулся и вышел на улицу, освещенную утренним солнцем.