— Кроме Кати, еще-то кто имеется у тебя на примете после того, как с Ириной завязал?
— Да откуда, Сань? Я не бабник. А дело, связанное с этим Гриней Духом, такое подвалило, что надо профессором по женской части быть.
— Неужели?! — осклабился Хромин.
Сергей тоже улыбнулся.
— «Канаю» перед одним маньяком, управляющим ночным клубом, в которое девиц голышом отбираю.
— Да откуда ж у тебя такие бабы?!
— У меня-то их нет, но у маньяка имеются. Этот парень в азарте первую встречную в машине так трахал, что она ногами потолок едва не пробила.
— О-о, — уважительно произнес Саша. — Такой способ офицерским называется — ноги на плечи. Ты пробовал?
— Да пробовал, — лихо прищурился Кострецов, — если ловкая попадалась. Я хоть мент, но все ж таки полноправный офицер.
— Ну, как-нибудь маньяку не уступишь, — проговорил Хромин.
— Постараюсь, я на женщин теперь злой.
Они долго еще сидели, разговаривая на разные темы. Кострецов, не показывая виду, думал, что и сегодня он вернется в свой заныр на Чистяках, где его, как всегда, никто не встретит.
Хромин позвонил Кострецову через день.
— Серега, клюнуло на аэродроме Чкаловской. Наш человек засветил фото твоего Духа кое-кому там в обслуге. Припомнили, что летом оттуда Дух этот как раз в Грузию вылетал.
— О, не подводит еще меня гироскоп, как я тут одному лейтенантику доказывал! Так что? Докладываю по начальству: пусть в этом направлении будет совместная разработка МВД и ФСБ.
— Еще тебе подробности. Дошуршались наши люди и до кое-чего в документах по коммерческим рейсам. Вскоре готовится уплыть с Чкаловской автопартия на Тбилиси. По ней уже начали поступать бумаги. Выкладывают представители той автофирмы акты техосмотра каждой тачки, и получается, что машины для самостоятельной транспортировки непригодны.
— Понятно, — сказал Кострецов. — Если это автопартия Духа, то дальнейшая схема может быть следующая. На машины с перебитыми заводскими номерами надо заиметь настоящие документы. Акты техосмотра тогда туфтовые. Когда перебросят тачки в Грузию, там к актам приложат такие же справки-счета, удостоверяющие, что каждая машина куплена в Москве какими-нибудь тбилисскими грузинами. По этим бумаженциям свои люди из грузинской автоинспекции выдадут доподлинные документы и номера на перекинутые тачки. Отмоют автоугоны.
— Но пока все нормально задокументировано.
— Все и будет внешне тип-топ, если свои люди у авиаавтоугонщиков и на Чкаловской, и на принимающем аэродроме в Тбилиси. В Грузии-то куда рейс с автопартией приземлится?
— На аэродром российской военной базы.
— Ну вот. Под Москвой и под Тбилиси военные хапуги, очевидно, завязаны. А им в помощь еще доблестные грузинские гаишники. Все зарабатывают с этих дел хорошо.
— Сергей, если твоя версия верна, что нужно, чтобы тут засечь этих комнатных орлов? Не возиться же с каждой тачкой, устанавливая, перебиты номера, нет. Такая автопартия может быть разбавлена и нормальными машинами.
— А у меня на этот случай имеется подробнейший списочек, — торжественно сообщил Кострецов. — В нем — все угнанные от театров тачки, с мельчайшими приметами. Уж в описании такого хозяева, талантливый артистический народ, постарались. Во-первых, модели, года выпуска машин совпадут. А потом, как ты машину ни перекрашивай, ни холь, а родные заметки там припечатаны. Я тебе списочек отксерю и сейчас же перешлю, он с массой деталей-примет. Будь здоров, иду докладывать начальству о наших с тобой делах — будущих, конечно.
— Давай, давай. Замути наш контакт задним числом, чтобы ваши на наших вышли и утвердили мое с тобой сотрудничество. А то почему-то некрепко дружат наши начальники, — усмешливо заключил Хромин.
Капитан пошел к подполковнику Миронову.
После летнего раскрытия Кострецовым банды в недрах МВД Миронов очередной раз проникся большим уважением к нему, лучшему оперу ОВД. Но потом опять насела текучка, Кость по своей манере не отписывался вовремя, зажимал от следаков свои оперданные, если видел, что дуроломно ведут дело. В общем, вел себя обычно, подчеркнуто-независимо, за что и болтался до сих пор в звании капитана. Миронова он снова стал раздражать.
Кострецов давно махнул рукой на свое возможное повышение в должности и звании, но, когда выпадал интересный розыск, как было в театральном расследовании, он применял свою сметку, изощренность в приемах и к коллегам, чтобы они ему не мешали, а то б и помогли. С этим капитан и зашел к Миронову. Четко, по-уставному отрапортовал от дверей о прибытии.
— Садись, — небрежно бросил седой волк уголовки Миронов. — Товарищ подполковник, у меня по расследованию краж в театрах есть данные, что замешанная в этом банда автоугонщиков Грини Духа связана по сбыту машин с военным аэродромом у станции Чкаловская, — начал мутить Кострецов, чтобы не попало им с Хроминым за самодеятельный служебный контакт.
— Какие данные? — уточнил Миронов. — Пока только оперативные, — валил на эту бескрайне таинственную область своего ремесла капитан. — Стукачи сообщили, что Гриня собирается перебросить автопартию, в которой украденные от театров машины, в Грузию с Чкаловской площадки на коммерческих рейсах военно-транспортных самолетов. — Ну, это заграничные дела. Ими больше занимается «контора», — по-старому жаргонно назвал ФСБ подполковник.
— А почему б на ФСБ не выйти? Иначе нам Духа не зацепить, а он или его люди при угоне «роллса» человека убили.
Миронов усмехнулся.
— Выйдем на «контору», доложимся по твоему Духу, а она, как всегда, сливки снимет, если прижмет его автопартию.
— Чтобы этого не произошло, я вам и докладываю. ФСБ может случайно автопартию Грини зацепить, хотя б и уже в Грузии. Тогда точно себе лавры навесит.
Подполковник сморщился и поинтересовался:
— С чего это они ее зацепят? Они там по Абхазии до сих пор не могут разобраться. Да мало ли они в последнее время на Кавказе проспали?! И чтоб какие-то тачки вычислили?!
Кострецов озабоченно произнес: