Виррок снова атаковал столпом огня. И из-за малого расстояния рвущееся из горла огнедышащего дракона потоки пламени настигли второго врага, окутали его от хвоста и до холки горящим облаком…
Крик Бердис был пронзительным, но очень коротким… И когда пламя спало, на спине тёмно-зелёного зверя уже не было ни седла, ни наездницы… Жар, что превращает в пепел все, за исключением крылатых собратьев, буквально испарил соперницу Астрид. И остался лишь один враг. Не дракон, который, потеряв свою наездницу, стремился просто улететь подальше и повыше… Нет. Сендра!
Астрид подняла своего золотого зверя как можно выше над замком и стала высматривать главного врага.
В том, что дядя уже давно не принимает тут решений, она не сомневалась. Околдованный подавляющим волю чародейством, он стал лишь марионеткой в руках мастера полетов… Но даже так Сендра не могла не принять вызов! Иначе дядя и вместе с ним она сама потеряют весь авторитет в школе наездниц, покроют себя позором. И никто больше не станет им подчиняться. Потому Астрид даже не сомневалась, что вот-вот увидит своего ненавистного противника. Так и случилось.
На той самой злосчастной северной башне показались две человеческих фигурки: Сендра вела под руку понурившегося, будто спящего коротко стриженного мужчину.
Астрид могла бы прямо сейчас послать Виррока вниз, в надежде успеть спалить своих врагов, пока те не готовы. Но все же сдержала первый порыв. Это будет не достойно памяти ни её отца, ни Гермунда. Они боролись со злом только честно! И она, как истинная дочь Скаридского народа, должна пойти тем же путем. Бой должен проходить по правилам! Иначе все, во что верили эти два мужчины, навсегда отыскавшие место в её памяти, станет бессмысленным. Зло должно быть повержено правыми поступками! А на подлость она не способна.
Вспыхнуло пламя. И её дядя стал превращаться в того самого золотого зверя, которого она часто видела в своих кошмарах… Золотой дракон, так похожий на Виррока и вместе с тем безумно от него отличающийся. Если от зверя Астрид исходило лишь чувство уверенности и надежности, то от перекинувшегося Осмунда волнами шло зло и жажда крови.
— Убей их! — вскрикнула Сендра, взобравшись на спину своего зверя.
Дракон взмыл в воздух и, кровожадно скаля пасть, полетел в сторону Астрид.
Сидевшая на спине Осмунда мастер полётов поигрывала в руках излюбленным копьём. И её взгляд мало чем отличался от взгляда зверя, что нес ее ввысь: она точно так же хотела убивать… Нет. Она хотела уничтожить тех, кто помешал ей, спутал планы и ко всему прочему пошатнул авторитет среди учеников школы. И чтобы вернуть власть, ей было просто необходимо сжечь и развеять по ветру саму память о паре, которая посмела выступить против неё и одурманенного ею дракона.
Астрид сосредоточилась и постаралась выкинуть из головы любые посторонние мысли. Сейчас она была в ответе не только за себя, но и за Виррока. И так хотелось, чтобы они оба выжили… В противном случае выживут те, кто ей стольким задолжал.
— Виррок, пикируем! — вскрикнула рыжая дева, в большей степени для себя. Ведь зверь понимал её с полу-мысли, и стоило просто захотеть — как более молодой золотой дракон, сложив крылья и выставив перед собой когтистые лапы, коршуном полетел в сторону только поднимающихся Сендры и Осмунда.
Сендра тянула до последнего… И бросила своего зверя в сторону лишь в самый последний момент. Два мощных крыла резко оттолкнулись от воздуха, и дракон с наездницей ушли с линии падения Виррока, стремясь пропустить его вниз. И уже самим занять господствующую высоту.
Астрид, осознав, что Вир не успевает вцепиться в своего противника когтями, отдала резкий приказ к планированию. Два крыла с хлопком раскрылись, резко замедлив падение… А в это время в паре ярдов от крыла Виррока боком поднимался в небо второй огромный дракон. И если он летел в сторону, и голова его не была направлена на Астрид, то вот Сендра сидела к ней лицом, уже изготовившись к броску копья. И как только наездницы поравнялись, оружие устремилось в наследницу Хоргаров, брошенное с несвойственной обычным женщинам силой. Широкий и острый наконечник на темном древке, когда-то сразивший ее отца, летел со скоростью, превышающей даже скорость выпущенной из арбалета стрелы. И снова Астрид за долю секунды до удара поняла, что не сможет уклониться от него…
Виррок, почувствовав, что его наездница в беде, дернулся всем телом, неловко, но быстро закручиваясь в воздухе бочкой. И снова он её спас… Но на этот раз вражеский снаряд, все же достиг цели: закидываемая на бок, Астрид неловко подставила ногу… И копьё, прежде чем стукнуться о крепкую чешую дракона, рассекло ее голень.
Астрид от неожиданности вскрикнула, а Виррок в ярости взревел! И пока его наездница приходила в себя и силилась понять, насколько глубокую рану она получила, огнедышащий зверь стремительно разворачивался, желая наказать тех, кто посмел напасть на его Любовь!
Осмунд также успел развернуться… И два золотых зверя теперь мчались на таран, на этот раз на одинаковой скорости и примерно на одной и той же высоте — пока огромные когтистые лапы не вцепились друг в друга.
Драконы сошлись в равной схватке, закрывая двух наездниц своими огромными телами… В ход пошли когти и зубы, пробивавшие толстую броню золотой чешуи, наносившие обоюдные кровавые раны. И каждый дракон извергал из своего чрева жаркие потоки пламени!
Астрид едва могла удержаться на спине Виррока в яростном бою, где грудь о грудь уже мерились силами исключительно огнедышащие звери… Языки пламени, хоть и редко, но достигали рыжей девушки, норовя обжечь руки и лицо, проверяя её на терпение. Ведь стоило лишь разомкнуть кисти, и она непременно упала бы с огромной высоты… Которая, однако, постепенно начала уменьшаться.
Драконы не могли одновременно поддерживать высоту и продолжать драться. Удары крыльев по воздуху стали гораздо реже. Золотые тела кувыркались в небе, поочередно оказываясь то сверху, то снизу. И оба зверя все быстрее и быстрее приближались к внутреннему двору замка, рискуя оказаться снизу на момент удара о стремительно несущуюся навстречу земную твердь и своим немалым весом раздавить наездницу.