Это оказалось утомительно, но не страшно — пока дракона не вызвали к королю, и наездница не осталась одна. Впрочем, не надолго — ей тут же пожелали составить компанию присутствующие на балу мужчины.
Астрид очень скоро стало душно в окружении кавалеров, непрестанно оказывающих ей знаки внимания, мешавших отыскать Виррока. Она вежливо улыбалась и отвечала на их вопросы — как ее и учили, пока те не стали слишком откровенными, и наездница не догадалась, что над ней изощренно издеваются. Мужское общество признало ее экзотически красивой… дикаркой. Годной лишь для одного. И эти намеки Астрид оскорбляли.
А чуть позже сам король почтил ее своим вниманием: ему пришлось, потому что даже Виррок почти ничего не знал о военных силах Скаридов. Правитель, возможно, и их остров видел своей целью… По крайней мере, именно так решила Астрид после череды вполне конкретных вопросов, заданных в красиво украшенном, уединенном кабинете. Она отвечала уклончиво — и очень скоро к ней потеряли всякий интерес, отправили обратно в зал.
Все, чего хотелось наезднице все это время — подбежать к Вирроку, взять его за руку, ощутить поддержку. При дворе, среди всех этих лицемерных людей, она чувствовала себя хуже, чем в окружении врагов.
Вирроку же в ожидании супруги прохода не давала пестрая толпа дам, стрелявшая обжигающими взглядами поверх раскрытых вееров. И, хотя парень много времени провел при дворе Фэрнарского королевства, он никогда не оказывался в центре подобного внимания. Прежде к нему относились совсем иначе: с долей жалости и пренебрежения. Сейчас же его драконья ипостась заметно волновала женщин, как волнует в мужчинах сила и дикий нрав. Они даже не представляли, что дракон — это дикий зверь и все человеческое ему чуждо.
И так же, как Астрид, он был для них чудной зверушкой, не больше, пусть и отношение разнилось.
Лишь, когда заиграла музыка и начались танцы, они смогли вновь воссоединиться и выдохнуть с некоторым облегчением. Виррок даже спрашивать не стал — он по лицу Астрид прочел все ее эмоции.
— Не оставляй меня больше, — тихо шепнула храбрая дочь Скаридов, прижимаясь всем телом, едва он положил руку на ее талию и повел в танце.
— Мы больше не поедем на бал, если не хочешь…
— Хочу! — горячо возразила Астрид. — Но в следующий раз я буду готова! Я научусь понимать, что они прячут за длинными путанными фразами, я сама смогу дать отпор! И уж если с оружием справилась, то и тут не оплошаю!
— Не надо им ничего доказывать, — мягко улыбнулся Виррок, легонько целуя ее в висок, — не трать силы, они слышат только себя.
— Они услышат меня или услышат обо мне, — чуть успокоилась Астрид, положив голову ему на плечо. Музыка, такая непривычная уху северянки, закружила их, унесла в танце далеко от едких взглядом наблюдающей толпы придворных.
А поздно вечером, в спальне, когда Виррок помогал Астрид расшнуровывать корсет, она невесело спросила о том, что ее действительно интересовало:
— Я больше нравлюсь тебе в таких платьях?
— Они тебе идут, — признался он. — Но прекрасней всего ты без них, — нежные губы коснулись первым легким поцелуем затылка, заставив сладко вздрогнуть. — Не оглядывайся на этих снобов — они просто не знают тебя, да и не разглядят никогда.
— Я говорила про тебя, а не про них, — Астрид повернулась к нему, теряя платье, выбираясь из немыслимых юбок и ныряя в родные руки в одной легкой рубашке. — Ты хочешь видеть меня такой? Придворной дамой? Только не говори, что тебе все равно!
— Тебе это не по душе? — тихо спросил Виррок. — Поэтому такая воинственная сегодня была?
— Да! — не скрываясь, выпалила Астрид. — Я больше не могу! Прости, но сил больше нет! — она вырвалась из его рук, заходила по комнате. — Целый день в четырех стенах! Бегать нельзя, тренироваться нельзя, плавать нельзя, гулять в лесу — нельзя! Я наездница! Я дочь вождя! Я была рождена для боя и готовилась к нему всю свою жизнь! Понимаешь, я просто не могу сидеть спокойно…
Она вновь шагнула к Вирроку, положила руки ему на грудь, заглянула в глаза:
— Я хочу в полет, понимаешь? Хочу свободы. Чтобы ветер свистел в ушах…
— Я тоже, — признался он. Виррок не помнил тех мгновений, когда его мощные крылья рассекали воздух, но вторая ипостась уже давно стала его частью, и смутная тоска терзала сердце. Два легких движения рукой — и тонкие лямочки рубашки покинули молочные плечи Астрид. — Я все устрою, обещаю. Скоро. Устала?
— Не для этого, — шепнула она, обвивая его шею руками.
После вечера, полного волнений, раздражения и танцев, к мужу тянуло как никогда сильно.
Если не можешь дождаться повода — создай его.
Уговорить короля провести смотр воздушных сил оказалось не так сложно — главное было знать, на что давить. После того, как Виррок расписал, как воспрянет духом армия, когда увидит легендарного дракона в действии, какие дифирамбы будут петь легендарному полководцу, на стороне которого выступает огромный зверь… правитель уже усидеть на месте не мог от нетерпения. Всего в течение недели было убрано и подготовлено большое поле, где по просьбе капитана Барамора установили мишени и деревянные макеты домов и пушек, а в день смотра — раскинуты белоснежные с золотом королевские шатры.
Астрид, выходя из кареты в своем давно забытом, но все таком же удобном облачении наездницы, подала руку супругу и довольно огляделась по сторонам.
— Великолепно! Спасибо, дорогой.
Виррок заметил странные огоньки в ее глазах, но решил, что это радостное предвкушение. И все равно на душе было как-то неспокойно — уж чересчур отчаянная его наездница.
Бодро прошагав ряды закованных в латы рыцарей и облаченных в мундиры солдат, не обращая никакого внимания на чуть удивленные и насмешливые взгляды мужчин, Астрид подошла к сидевшему на деревянном походном троне правителю.
— Доброе утро, ваше королевское величество! — нахально улыбаясь, отчеканила она, едва заметно поклонившись. Рыжие косы соскользнули с плеч. В своей Скаридской одежде Астрид казалась совсем еще юной девчонкой, и Виррок невольно любовался ее, стоя чуть поодаль. — Позвольте нам начать?