- И как все прошло? - Джеймс перехватил меня после завтрака. - Вижу, ты в прекрасном настроении! Завоевала конюха?
Я мрачно посмотрела на кузена. Назвав мое настроение «прекрасным», он раз так в двести приукрасил действительность.
- Он хотел заставить меня отжиматься! - возмутилась я, когда мы отошли на достаточное расстояние от остальных. - «Зарядка — необходимое условие чего-то там...»!
Оперлась о стену и попыталась изобразить последнее упражнение. Джеймс расхохотался.
- И это все? Ты сдалась из-за такой мелочи? Сама же говорила: «Сидячий образ жизни не для меня»...
- Тише! - зашипела я. Алисия была бы не прочь подслушать что-нибудь скандальное и компрометирующее. Мы с Джеймсом стояли наверху лестницы, изгибающейся двумя крыльями по обеим сторонам холла. Дубовые перила успели изрядно потемнеть за последние десятилетия, также, как и картины, изображающие видных членов наших семей. На одной из них были изображены мужчина с женщиной: хрупкая ирландка и высокий британец с тяжелым подбородком. С нашего места казалось, что взгляды обоих родителей устремлены на меня: мама смотрит ласково и чуть насмешливо, отец же — требовательно. Недовольно.
- Я не сдалась. Просто... мне нужно больше времени.
- Расслабься, Марс, - кузен потрепал меня по щеке. - Тебе вовсе не обязательно что-то доказывать. Ты своеобразная девушка, но мы любим тебя такой, какая ты есть.
- Правда? - я отстранилась от него. - И кто же эти загадочные «мы»?
- Годвин, Уильям, я.., - перечислил он. - Да даже Алисия в глубине души симпатизирует тебе!
- Ооо, - протянула я, - вот оно как... Я давно в курсе твоей любви, но расположение леди Алисии — новость поразительная. Прямо-таки Ис. Клю. Чительная...
- Присмотритесь к ней получше, леди Марс, и вы поймете, что я прав, - полушутливо-полусерьезно сказал он, и, наклонившись в моей руке, поцеловал ее, прекрасно зная, как я ненавижу все эти ужимки высшего общества.
Кузен посторонился, уступая дорогу одной из горничных — то ли Гвен, то ли Гвеннет... Не отпуская мою руку, лукаво подмигнул ей, отчего девушка вспыхнула и ускорила шаг.
Да... А ведь он и правда изменился. Прежний Джеймс обратил бы внимание на прислугу только в том случае, если б задумал какую-то шалость или баловство. Теперь же в его взгляде прослеживался совсем другой, чувственный интерес.
- Покатаемся верхом, Марс? Кто первый до дуба?
Отчего-то возможность предаться любимой забаве уже не вызывала былого энтузиазма. Обскакать и оставить с носом двоюродного брата - сама эта мысль перестала радовать меня.
- Хорошо, - скрипя сердце, согласилась я. - Только не к дубу — поехали к старой башне... А увидишь Брукса, передай: завтрашнее занятие в силе.
- Отлично! - ухмыльнулся кузен и поспешил вниз по лестнице. Маленький Джеймс, внезапно сгинувший куда-то, все еще давал о себе знать — в слишком быстрых для джентльмена движениях, пылкости и порывистости. Юноше все еще хотелось миновать путь до первого этажа за один присест, перескочить сразу через несколько ступеней или, воспользовавшись отсутствием дворецкого Джозефа, вообще скатиться по перилам...
Но рядом с ним теперь постоянно следовал другой, взрослый Джеймс, меняя его почти до неузнаваемости.
Может, мне тоже пора взрослеть?..
5. Жар
На следующее утро Банни не постеснялась разбудить меня в оговоренное время, и вообще была на удивление молчалива, собрав быстрее обычного. Я почти не опоздала, придя к загону в самом начале седьмого.
Настроения заниматься не было. Пожалуй, впервые в жизни мне не хотелось садиться на лошадь. Тело было сонным и негнущимся со сна, голова толком не соображала. Еще и погода выдалась на редкость противная — зима никак не хотела отпускать Ньюбридж из своей требовательной хватки.
Шел мелкий дождь, плотные облака затянули небо, пропуская минимум солнечного света, от этого было темнее, чем вчера. Слуги еще не успели погасить фонари, и они кое-как прогоняли ночную хмарь, сопротивляющуюся до последнего, оседающую между стенами построек и скапливаясь черными кляксами теней вдали от источников огня.
Но перед Адамом Бруксом ночь пасовала. Тьма расступалась в стороны, пугаясь человека с лошадью, тревожащих раннее утро громкими звуками и энергией подступающего дня. Мужчина держал длинный повод, Айрин рысила вокруг него, разбрасывая копытами комья грязи и воды. Мои ноги тяжелели, ступая по набухшей влагой земле по направлению к ним, а в груди обосновалось дурное предчувствие.
Удовольствия от целого часа наедине с тренером можно не ожидать. Вчера во время прогулки я расспросила Джеймса о новом берейторе, и окончательно убедилась в том, что он не будет со мной церемониться - любезить или пытаться угодить, как делает другая прислуга. В отличие от жителей местных деревень, работающих в поместье годами и изо всех сил цепляющихся за престижный статус работника в имении пэра, Брукс был наемным берейтором и не собирался выслуживаться вопреки чувству собственного достоинства. До нас он несколько лет служил в частной конюшне одного лорда в Англии, после сможет найти себе место в других богатых домах. Тренеры такого уровня ценились среди представителей высшего света, особенно на фоне возрастающего интереса к скачкам и другим конным видам спорта.