— Сделав строгое лицо, он ловко подцепил пальцем расстёгнутую пуговицу и проговорил — Вы от меня определенно скрываете нечто очень важное, а от своего начальника нельзя ничего утаивать.
— Ваше слово для меня закон, Марк Соломонович. Готова перед Вами полностью раскрыться. Разоружиться, так сказать, перед партией. После чего поинтересовавшись пожеланиями, пригласила Шатова в кабинет.
Молодой парень — на вид ему было лет девятнадцать, в очень дорогом деловом костюме, отличных ботинках, не чинясь, буквально за руку проводил посетителя к креслу.
— Присаживайтесь. Обратите внимание на консервативное сочетание цветов в кабинете, которые должны настроить на деловой лад. — Марк явно пародировал кого-то и в конце не удержался от смеха.
— На всю эту фразу Шатов мог ответить только недоуменным взглядом. Он совершенно не ожидал такого панибратского отношения.
— Вы не представляете юноша, какая схватка разыгралась вчера на этом самом месте. Это была страница из битвы титанов с богами. В роли титана, выступал мой бедный папа.
— Кому же досталась роль бога? — Паша рассматривал холеные ногти собеседника, явно привыкшие к маникюру.
— Моему дяде — еще более бедному Льву Израилевичу. К сожалению, я застал только финал. Собственно, это не важно. Свернул скользкую тему молодой человек. — На мгновенье прервавшись, он продолжил. — Мне поручено приглядывать за небольшим ресторанчиком. Вы, я так понял оформляетесь к нам на работу. Документы принесли?
— Шатов достал пачку оговоренных документов и справок.
— Вы не удивляйтесь. Учусь. Удивить клиента значит получить преимущество. Это раз, а два, то что дядя назвал Вас перспективным молодым человеком, который весьма далеко пойдет, а на моей памяти, старый мерзавец не ошибался никогда. Так что выражаю Вам свое почтенье, и переходя на другой тон продолжил. — Документы об инвалидности имеются, согласие родственников на работу тоже. Будем оформляться. По предыдущим договоренностям будете получать один мрот официально и числиться в штате. Вы имеете право на питание. Все правильно?
— Да, только не пойму какая Вам выгода? Просто интересно. Не хотите не отвечайте.
— Все на поверхности. Налоговые льготы, преференции от городских властей. И никто не сможет сказать, что инвалиды не появляются на рабочем месте. — Образ холодного дельца опять рассыпался под напором юной жизнерадостности. — Да не расстраивайся, интеллектуал. Твою историю я вкратце слышал. Папа между делом поведал. Попробуй сжать зубы и признать, что дядя Лева — гений. Перед ним можно только преклоняться, а злиться бессмысленно и неконструктивно. Лучше смотреть и учиться. Мы с тобой еще подружимся. Я ведь для пригляда не в этом кабинете с милыми секретаршами оставлен. Здесь я временно, а потом, — «в поле, в поле.» — Он опять начал пародировать ну тут уж ясно кого — Льва Лазаревича.
Потянулись напряженные месяцы, не оставлявшие ни секунды свободного времени. Как ни странно, уже после нового года практически вся сумма была собрана. Осталось накопить деньги на реабилитацию.
Глава 2
Вот и июнь заканчивается. Операция, слава богу, прошла успешно. Паша брезгливо надавил на кнопку звонка. Дома никого не было. Интересно, куда это тетушка отправилась в воскресенье. Да наплевать. Шатов ни грамма не соскучился.
— Каким же я вышел из этой гонки на выживание — оглядел он себя. Внешний вид и вправду пока не очень. За два месяца, прошедших с операции он вытянулся сантиметров на десять. Тощие руки, длинные ноги, впалый живот. Очень бледная кожа, лишенная заметных волосков. «Ничего, что грудь впалая, зато спина колесом»: — как пошутил на осмотре анестезиолог. Все это ерунда, мясо нарастет, зато сердце бьётся ровно и спокойно. Никакого трепыхания. Теперь можно бегать сколько угодно. Никаких ограничений, никаких лекарств. Накрывавший откат душевного опустошения после огромного, успеха отступал. Все только начинается. Боже как-же хочется жить. Теперь можно и в любви признаваться, только надо поесть. Проснувшийся в последнее время аппетит, гнал в пункт общественного питания, да и денюжку причитающуюся давно пора получить. Отправив смс, Шатов решил совместить приятное с полезным.
К вечеру небо разродилось мелким противным дождичком, напоминавшим мокрую взвесь, налипавшую на открытые участки тела. Все это сопровождалось почти полным безветрием. Надежды на скорое изменение погоды не было. С тоской смотря на моментально промокшие ботинки, Павел, по привычке медленно, подходил к пивному ресторану с незамысловатым названием «Кирпич».
Неожиданно провалившись по щиколотку прямиком в грязную мутную воду, Шатов обругал себя: — «Ну что стоило обойти лужицу. Два лишних шага, зато ноги сухие.», потом подумал и плюнул: — «Все равно насквозь промок. Наплевать. Как же надоела эта игра в конспирацию. Ребячество какое. Ну что стоило принести деньги домой.»
Внутри, как всегда, привычно людно. Впрочем, свободные столики в глубине еще есть. Народ пока пестрый, в основном сплошная асоциалка с молодняком, это попозже, к окончанию смены сюда подтянется рабочий класс. Тогда, здесь будет не только дым клубится под потолком, опровергая все подписанные акты об исправности вентиляции, но и народу понабивается так, что шагу без того чтобы с кем-нибудь столкнуться не ступишь.
Повесив свою промокшую курточку на крючок вбитый в стену рядом со столиком и, наблюдая как вода медленно стекая равномерно капает на пол, Павлик принялся поджидать посылку. Идущий из открытой двери приятный запах, заставил изменить планы. Надо бы плотно перекусить. Ну его бизнес ланч. Дома тоже кроме пустой картошки ничего не дождешься, а организм теперь постоянно требует мяса и желательно слабо прожаренного, с кровью. Говорят, что с возрастом вкусы меняются. У Павлика это изменение произошло в единый миг. Если до операции он не мог смотреть на мясное, то теперь оно стало лучшим лакомством.
— Ба, какие люди без охраны. — К столику подбежал халдей, — паренек с услужливой улыбкой на лице. Пока народу немного, обслуживали очень быстро. Каждый посетитель в это неурочное время особенно ценен. Половой, как таких раньше называли в трактирах, оказался до такой степени типичным, что его в пору было брать в историческую реконструкцию. В своем домотканом сюртуке с перекинутой через руку салфеткой он всем своим видом выражал желание услужить гостю.
— Здравствуйте, Марк Соломонович. — приподнимаясь, и склоняя голову в приветствии произнес Шатов. — Каждый раз буду благодарить Вас и Вашего батюшку за способность бескорыстно облагодетельствовать ближнего и помочь в тяжелой ситуации.
— Тише, дурак, меня здесь зовут Андрюшка, ты якобы не в курсе — прошипел изображая подобострастный поклон ловкий официант и сметая со стола воображаемые крошки. Я сам каждый день Льва Лазаревича благодарю, что к народу приблизил. Жизнь, так сказать, понять.
— Извините пожалуйста непонятливого и забывчивого, половой Андрюшка. Прохудилась моя голова за время отсутствия.
— Да ты глумишься, подлец, — притворно сверкая глазами произнес, поставленный присматривать за заведением, студент престижного университета. — Гляди, скоро закончится мое заточение. Батюшка уже намекал, что скоро на повышение пойду. Доходы то с точки удвоились. Давеча даже Лев Лазаревич меня покровительственно потрепать изволили. Помните, небось, такого мерзавца. По такому случаю я Вас приглашаю в элитную сауну. Отметить повышение с купеческо-развратно-цыганским размахом. Пометьте в своем ежедневнике, что ближайший вторник занят.
— Спасибо. Непременно буду. Я добра и науку не забываю. Непрестанно молюсь за всю вашу семейку. Вы же мне путевку в жизнь дали. Позволили поступить учиться. Без вас горячая мечта о медицине так и осталась бы несбыточной. Каждый день теперь у меня начинается с очередного хвалебного отзыва о Вашем дяде и батюшке, а какие метафоры приходится придумывать! И о бескорыстии, и о духе, и о доброте. — Шатов стал загибать пальцы.
— Ладно, тише, а то люди подумают, что мы шпионы и на иностранном разговариваем. У нас тут все больше матерком. Редко-редко слова с другими корнями попадаются. Бывает привыкнешь, а потом на кафедре и оконфузишься. — Марк скорбно закатил глаза.