– Так! А чем это мы там занимаемся? – пышная дама средних лет с копной рыжих волос хмуро окинула нас строгим взглядом. Я постоянно забывала, как её зовут.
– У нас окно, – зачем-то пояснил Лука. Мы поочерёдно стали выходить на свет, щурясь как вампиры.
– Если у вас окно, значит где вы должны быть? – её лицо было таким словно она постоянно отчитывает за плохое поведение именно нас.
– Дома? – в шутку бросил Данил.
– Посмотрите какие шутники! Если у вас нет урока я заберу вас к себе в кабинет будете решать задания по математике, – пригрозила она.
– У нас сейчас урок истории, – поторопился объяснить Лука и направился вверх по ступеням, усердно стараясь ни в кого не врезаться, а это было весьма проблематично, учитывая непрерывный поток школьников, желающих срочно оказаться в столовой или дома, или ещё Бог знает где.
Дверь в кабинет истории была открыта, многие из нашего класса уже зашли в кабинет. Горец куда-то отошёл, поэтому вернуть ключи обратно в его портфель не составило никакого труда. Нам разве что пришлось загородить обзор одноклассникам. Я и Данил якобы искали на учительском столе свои тетради по истории, пока Лука возвращал на место связку ключей. А в остальном всё прошло как по маслу. До начала урока мы ни о чём не переговаривались, все думали о словах Алисы. Что если она права?
9
Хуже всего была это страшная находка. Это ведь вполне могла быть человеческая кожа. Или свиная, подсказывали мне остатки здравого смысла. Или это вообще могла быть не кожа. Не важно, что это, но это очень подозрительно.
Дома я, как обычно скинула Чаки вкусняшку. Сегодняшнее меню: свиная котлета и две вареные сосиски, заведомо прихваченные из школьной столовой. Чаки умял всё за милую душу, немного покружил под балконом в поисках крошек, потом облаял серого соседского кота, сидящего на окне и наблюдающим за бременостью собачей жизни.
Теперь я постоянно думаю о Горце, о его подозрительном образе жизни, о его челюсти…бррр, о Нагах. Кстати, когда ты собираешься рассказать друзьям, о том что узнала? Действительно, но думаю пока рано приплетать сюда мифологию. Или уже поздно?
Ночью мне снилась какая-то белиберда. Сначала приснилось, будто я гуляю по городу кишащими змеями, точно зная, что пока их не трогать, они не нападут. Правда мне не посчастливилось, и я случайно наступила на одну жирную уродливую змею, мне кажется в природе таких змей точно не существует. Тут я понимаю, что нападение неизбежно и начинаю убегать. Рептилия ушло ринулась за мной. Потом я оказалась в каком-то сером подвальном помещении, отдалённо напоминающем квартиру Горца и откуда-то из глубины коридоров, уходящие лабиринтами на далёкие километры, доносились крики и плач. Кого-то мучают. Я всё шла и шла по сырым затхлым узким проходам.
Отчего-то проснулась посреди ночи, не сразу сообразив, что же меня всё-таки разбудило. Кто-то кричит. Я протёрла глаза, всё ещё не понимая, где реальность, а где сон. Привстала на локтях. За окном глубокая ночь. Я встала и подошла к окну. Мне показалось или то что я приняла за крик, на самом деле было собачьим поскуливанием? На цыпочках я прошла в зал и вышла на балкон в одном нижнем белье и практически сразу замёрзла.
– Чаки? – тихонько позвала я, приоткрыв створку. Странно, раньше он никогда ночью не скулил. Может ему страшно? – Ча-ак.
Чаки продолжал скулить и не выходил из кустов.
– Чаки. – Чуть погромче позвала я. Но всё-таки кричать я не могла, если родители проснуться мне крепко влетит. Я попыталась приглядеться, что там происходит, в кустах, где обычно обитал пёс. И тут что-то разглядела. Там определённо находился кто-то ещё. Человек! Он выпрямился, и я сразу узнала его. Горец! Он поднял Чаки за шкирку высоко над головой, несчастный пёс беспомощно извивался, стараясь укусить своего обидчика. А Горец затолкал его себе в рот. Вот так просто. Словно это был не пёс, а пучок сладкой ваты. Это не заняло больше десяти секунд. Рот Горца с лёгкостью расширился до нужных размеров, и пёс исчез в нём без следа. Проглотил как змея мышку.
– Нет! – крикнула я в ужасе, совершенно не осознано. Горец мгновенно вскинул голову. Я тут же юркнула вниз. Меня всю трясло, теперь не только от холода. Потом я осторожно выглянула в щёлку, проевшую металл ржавчиной, но в кустах уже никого не было.
Меня ещё долго не отпускал пережитый ужас. Бедный Чаки, бедный малыш. Его съели живьём! Я вернулась в постель и уже не смогла уснуть до самого утра. С этого момента мы должны сделать всё чтобы Горца арестовали.
10