Диана Звенигородская возненавидела его с того самого момента, когда он отсек ее от сильной половины человечества.
– Тут дамочка хочет высказаться, – привлек он внимание президента компании к нетерпеливо ерзающей на своем месте девице.
Его острый взгляд уперся в ее нахмуренный лоб, потом попробовал прозондировать глазное дно, но наткнулся на препятствие – стекляшки в золотой окантовке, зацепленные за уши. За правое ухо она еще пыталась заправить прядь волос, но та упорно вываливалась обратно и падала на пылающую щеку. У нее был короткий надменный нос, узкий подбородок и большой рот – вызывающе пухлый.
Тогда Шургин еще не знал ни ее имени, ни должности, но, вероятно, она решила, что это его никоим образом не оправдывает. Эту «дамочку» она подхватила на лету, чтобы через несколько секунд швырнуть ему в лицо.
– Прошу вас, Диана Витальевна, – вежливо сказал президент компании Невредимов и повел в сторону девицы рукой, словно та была примой, осчастливившей сцену провинциального театрика.
Перед началом совещания он представил Шургина руководящему составу как своего личного помощника. Да, это была во всех отношениях удобная должность. Она позволяла новичку повсюду совать свой нос, получать любую информацию и при этом держаться от остальных сотрудников на расстоянии.
Судя по всему, Диана Звенигородская твердо решила сделать это расстояние максимальным.
– Прежде всего хочу заметить, что дамочки гуляют по бутикам, скупая сумочки из крокодиловой кожи. А я заместитель начальника службы заказчика.
Одним взглядом она сняла с Шургина скальп и с победным видом потрясла им над головой. Кровь весело капала с ее ирокезского ножа.
Позже он узнал, что девица присутствовала на подобном совещании впервые – пришла вместо заболевшей руководительницы. Конечно, она волновалась, потому-то и сжимала так крепко в руках папку с отчетом. Шургин сразу обратил внимание на отчаянно побелевшие костяшки ее пальцев. Это было его работой – замечать всякие мелочи, несоответствия, несостыковки и находить им объяснение.
Дело в том, что Захар Петрович Невредимов считал, будто среди его сотрудников завелся шпион, торгующий секретами компании. Его личные подозрения пали на человека из внутренней службы безопасности, потому-то и пришлось нанимать эксперта со стороны. Он нанял Шургина и не прогадал. К настоящему моменту шпион был обнаружен, ловушка для него подготовлена, оставалось только схватить негодяя за руку. Впрочем, этим займутся другие.
После того знаменательного совещания прошло три недели. Итак, сегодня вечером личный помощник Невредимова исчезнет так же внезапно, как и появился. Вряд ли кто-нибудь удивится или станет сожалеть о нем. Друзей он себе за время пребывания в компании не завел, а вот врагов – сколько угодно. Шургин шел по коридору к кабинету директора для окончательного расчета. Но едва свернул за угол, как она налетела на него – маленькая фурия в очках и со встрепанной макушкой. У нее был красный рот и красные когти, которые она, кажется, собиралась вонзить прямо в его расслабленное тело. Шелковый воротник трепетал на тонкой шее, грудь устрашающе вздымалась.
– Ага! – воскликнула она голосом мятежника, призывающего вздернуть капитана на рее. – Это вы!
– Ну да, – осторожно ответил Шургин, ощупывая ее глазами сверху донизу, вплоть до легкомысленных туфель, которые бесстрашно наступали на его солидные ботинки.
Однажды волоокая весталка проткнула ему руку пилочкой для ногтей, и с тех пор он стал относиться к разъяренным женщинам с не меньшей серьезностью, чем к опытным рецидивистам.
– Это правда, что в понедельник начинают рыть? – спросила она таким тоном, будто уже застала его с лопатой над преступно выкопанной лункой.
– Что рыть? – глупо переспросил Шургин.
Он и в самом деле не понимал, о чем речь. В общем и целом он, конечно, разбирался в процессах строительства, но не настолько, чтобы действительно принимать решения или квалифицированно комментировать их.
– Котлован! – Девица метала слова, словно японский ниндзя смертоносные сюрикены. – Вы сказали Кравцову, что он должен начинать рыть котлован уже в понедельник! Это не лезет ни в какие ворота! То, что отдел капитального строительства технически готов, еще ничего не значит!
– Послушайте, я всего лишь озвучил распоряжение Захара Петровича, – пожал плечами Шургин. Он наслаждался яростью в ее синих застекленных глазах. Маленькие сердитые женщины смешили его, как комнатные собачки, самозабвенно тявкающие с рук пенсионерок. – Идите к нему на прием и...
– Он меня не принял!
– Вот видите.
– Но вы его правая рука, так что вам придется все выслушать и передать по инстанции! Вы не можете поддерживать решения, которые грозят обернуться неприятностями для нашей компании! – Теперь в Шургина, кувыркаясь и повизгивая, летели восклицательные знаки, которые оказались в хвосте возмущенной тирады.
– Почему не могу? Могу.
– Значит, вы просто... Вы просто... – Слово «болван» прыгало у нее на губах, и она с трудом заставила себя его проглотить. – Некомпетентны! И не соответствуете занимаемой должности!
– Ну ладно, – сказал гипотетический болван, опасаясь, что она начнет визжать еще громче. – Что не так с этим котлованом?
– До сих пор нет надлежащих документов, не согласованы проекты в инстанциях! Под вопросом разрешение местной администрации на застройку земельного участка! Какое рытье котлована?! Первая же проверка жилинспекции или милиции – и мы попадем на штрафы!
– А почему же вы так медленно работаете? – с важным видом спросил он. – Ведь это вы должны все согласовать?
– Но я еще не получила бумаги от юристов!
– Вот, – удовлетворенно кивнул он. – Даже от юристов вы не можете ничего добиться.
– Да вы просто не понимаете, о чем говорите! Как я могу все от всех получить за неделю? Есть вещи, которые нельзя ускорить, потому что нельзя!
Однажды он видел фонарный столб, внутри которого произошло короткое замыкание. Со страшным треском из него сыпались искры и прыгали по асфальту. Она напоминала ему этот столб. Пожалуй, придется принимать экстренные меры.
– Вы никогда не станете начальником отдела, – сказал он. – У вас слишком вздорный характер. Простая докладная записка гораздо действеннее и гигиеничнее той порции слюны, которую вы на меня израсходовали.
Ее конница была скошена короткой пулеметной очередью. Она раскрыла рот, сверкнув передними зубами, крупными, как у ребенка, и замерла на полуслове.
В этот самый момент со стороны лифта появился среднего роста брюнет лет тридцати на вид, с круглой красивой мордой и походкой кота, обожаемого местными Мурками. Тяжелый рельефный верх контрастировал с узким спортивным низом. Самодовольная улыбка венчала это творение природы, облаченное в модные тряпки и мягкие белые ботиночки фирмы «Комфорт джентльмена».
Приблизившись, брюнет мазнул по лицу Шургина делано равнодушным взглядом, потом протянул руку и ущипнул Диану Звенигородскую за мягкое место. Ее лицо мгновенно исказилось и приобрело свекольный цвет. Она вдохнула в грудь много-много воздуха и уже собралась извергнуть из себя все запасы негодования, когда увидела, кто позволил себе подобную наглость.
– Привет, Дианочка! – сказал брюнет, не замедляя хода.
Девица мгновенно сдулась, как проколотый воздушный шарик.
– Привет, Алекс, – выдавила она из себя, кинув на Шургина вороватый взор.
«Ничего себе! – подумал тот. – Выходит, все эти фу-ты ну-ты не более чем поза. На самом деле мы банальная карьеристочка. Интересно, что за мужик? Не сотрудник компании, это точно. Какой-нибудь важный клиент? Соинвестор?»
Пока он соображал, кто это может быть, в конце коридора распахнулась дверь директорской приемной, и сам Невредимов возник на пороге.
– Алекс! – воскликнул он с явным неудовольствием.
– Салют, дядя.
Дядя! Вот оно что. Шургин смерил Диану Звенигородскую насмешливым взглядом и сказал: