- Мда? А что это за животное по квартире шарится?
- А это я в лесу лисенка нашла, хочу в зоопарк сдать, он пропал бы на природе без родителей, а в зоопарке он хотя бы на глазах посетителей пропадет.
- Чтобы сегодня же духу его тут не было!
- Мама!
- Я уже тринадцать лет мама. Ты обед для папы сварила? Он ведь щас злой с работы придет, съест кого-нибудь из нас на выбор, и я думаю, что тебя - ты моложе и мясо у тебя нежнее.
Сложно жить двум женщинам в одной квартире! Юлина мама работала на таможне, обирала туристов и не подозревала, что Юля снимается в порнороликах, контрабандой которых на прошлой неделе юлина мама заработала себе на новый год.
- Для тебя стараюсь, доченька, - говорила она Юле, - ночей не досыпаю, брожу по поездам, как привидение матери Гамлета, нарушаю закон по мелочам, как и полагается представителю закона моей статусной группы - короче, все как у людей стараюсь чтоб было, а ты суп папке не сварила, очком моим решила рискнуть, так, марш на кухню, и чтоб через пятнадцать минут я наблюдала в гостиной накрытый стол и дымящиеся тарелки, пошевеливайся, живо-живо!
Сплавив Юлю на кухню, Герман в который раз вздохнул анахатой, взял в руки тряпку и стер шприцы с пола.
Кундалини творит мир, вот почему нужно подымать Ее. Кундалини в жопе - и мир там же.
В следующем году будет очередной конец света, я надеюсь, что все мы станем плазменными голограммами ил что-то типа того, а следующий год наступит через несколько часов.
Ну, вот они и прошли, эти часы. Юлин папа завалился домой за десять минут до начала нового года, пьян он еще не был, а надраться мечтал давно, с самого утра. Увидев Чудогорохова за обеденным столом, он несколько смутился, но, быстро вспомнив о своей цели, рванул к бутылке и накатил стограм.
- Замечательно, - сказал он Чудогорохову. - Я не знаю кто вы, но шампанское пора разлить. И включите телевизор, я хочу посмотреть в глаза своему президенту.
- Юлькин хахаль, - сказала мама.
- Саша, - представился Герман.
- Давайте набухаемся, Саша, весело встретим Новый год.
- Не, я лучше траву покурю, а то как встретишь новый год, так его и проведешь...
- Юля, ты еще не беременна от него?
- Нет, но он трахнул маму. Не знаю, предохранялись ли они...
- Что?!
- Папа, я сама в ахуе. Думала, он мой парень, привела в гости, познакомить с родителями, так они с мамой меня в супермаркет послали, а когда я пришла - он голый по квартире ходит, а мама в душе!
- Ты всё неправильно поняла, - говорит Чудогорохов. - Мама твоя в душ пошла сразу, как ты из квартиры вышла...
- Это правда, - говорит мама.
- А со мной, между тем, случилась вот какая история...
- Ладно, потом, - юлин папа роздал всем бокалы. - Сейчас новый год!
- Бом! - сказали куранты в телевизоре. - Бом!.. Бом!.. Бом!..
- С новым годом!
- С новым счастьем!
- Бом!.. Бом!.. Бом!.. Бом!..
- Сейчас надо пить или когда гимн начнется?
- Когда гимн начнется.
- Да нет, когда хочешь!
- Бом!.. Бом!.. Бом!.. Бом!..
- Ладно, давайте помолчим. Торжественный момент, все-таки..
- Бом!.. Бом!.. Бом!.. Бом!.. Бом!..
- Что-то они все звонят и звонят...
- Бом!.. Бом!.. Бом!.. Бом!..
- А, это же в дверь звонят, - догадывается юлин папа и идет открывать, но его догадка оказывается неверна.
- Бом!.. Бом!.. Бом!.. - это действительно заело куранты, и они никак не опускают старый год - Бом!.. Бом!.. Бом!..
Я же хотел покурить, спохватывается Чудогорохов, взрывает бульбик - и куранты, наконец, замолкают. Наступает новый год.
Юлий Палыч, он же юлин папа, был беспринципным человеком. В детстве он случайно забрел на территорию военной базы, где его облучило, после чего он всю жизнь глушил водкой спонтанно возникающие в себе мутации. Человеческое сознание он утратил еще в самый момент облучения, последней нормальной мыслью в его голове мелькнула догадка - я больше никогда не буду смотреть фильмы с Арнольдом Шварценеггером, подумалось ему, после чего он навсегда перестал быть самим собой. Родители отдали его на актерские курсы, чтоб он научился мимикрировать под социум, и с грехом пополам ему это удавалось. Он видел свою дочь и лисенка, которого Юля называла то мамой, то Сашей, но старался не подавать виду, что его что-то смущает, потому что давно потерял доверие к своей психике. Возможно, это просто галлюцинации, а может, теперь только так и принято вести себя по воскресеньям, у людей ведь такие переменчивые обычаи.
Юлий Палыч осторожно спиздил со стола кусочек сыра и накатил еще стакашек.
- А что же, Сашек, - спросил он Германа, - или мама, или как там тебя, ты, когда со мной разговариваешь, ты веришь, что у меня внутри есть хоть кто-то? Или ты думаешь, что я, возможно, лишь картинка в твоей голове?
- Мне похуй, заморочки все это...
- Да, иногда не мешает поучиться у молодого поколения трезвости мышления, - скорбно трясет головой Юлий Палыч, которому на самом деле не просто тоже похуй - он вообще даже не догадывался о совем разговоре с Чудогороховым, его в это самое время терзали воспоминания о том, что за мгновение до этого все было ровно то же самое, а тело, приученное годами тренировок, разговаривало с Чудогороховым не автопилоте и даже еще стаканчик накатило. Заметив это, Герман поставил перед Юлием Палычем стакан с бутылкой и сказал:
- Побеседуйте пока с ними.
Юлий Палыч - бывалый сталкер, виду сперва не подал и как ни в чем не бывало продолжил разговор, но уже с бутылкой и стаканом, а Герман ушел на кухню к Юле.
- Господа, - сказал Юлий Палыч стакану и бутылке, - кажется, я должен почитать вас, как Шиву и Шакти, лингам и йони, Бога-отца и Сына, Путина и Медведева даже, но, мне стыдно вам признаться, я впервые выступаю перед такой аудиторией, внимательной, молчаливой. Я вижу, вы люди с прозрачной, кристально чистой душой - я, быть может, и не вполне достоин сидеть с вами за одним столом, но дух дышит, где хочет, или, как это по-гречески, короче, пора выпить.
Водка, журча, переливается из "лингама" в "йони", а из "йони"- в Юлия Павловича.
- Да, - согласился он. - Отождествив бутылку с лингамом, нельзя пить из горла и не запятнать репутацию. А стакан, каждый водочный стакан есть грубое физическое воплощение Святого Грааля, вечного архетипа, идеального прообраза всех стаканов, чаш, кубков, кружек, рюмок и фужеров. Вы продолжаете молчать? Значит, вы согласны со мной или вам хотя бы нечего возразить. Давайте выпьем по этому поводу!
Туша Юлия Павловича со знанеим дела косила под хозяина, отработанные годами рефлексы вкалывали, как гастрбайтеры, сам же Юлий Павлович уже превзошел пространство и время, и Юлием Павловичем его можно было назвать, разве что, шутки ради - стерлись границы, на кухне он лисенком спал на коленях у кухни, чтобы в пространстве между домами услышать каждую снежинку, которая опустилась до земли этой ночью.
Юля мнет в своих кулачках Германовы уши
- Ты за папину психику не переживай, - говорит она. - У него там все давно радиоактивному распаду подверглось, так и не вернулся из трипа. Странно осознавать, что ты была зачата чьим-то телом на автомате, без участия хозяина, который, похоже, уже отдал Богу душу. Впрочем, я сама давно мертва, долгая история. История тел и метаморфоз, когда-нибудь я расскажу ее, но не тебе, а кому-нибудь другому, в кого ты превратишься в следующий раз.
Герман вздохнул. Воздух ворвался в его ноздри точно так же, как тысячу лет назад ветер ворвался в пещеру гималайского отшельника Нагарджуны и задул свечу.