Спаситель не говорит, что будет время, когда все плевелы сделаются пшеницею. Пшеница и плевелы растут вместе до жатвы, до конца мира. Тогда плевелы будут связаны в связки, чтобы быть сожженными, а пшеница будет собрана в житницу Бога.
"Тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их". Тогда "пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов" (1 Мал. 3:18).
"ПОДОБНО ЗЕРНУ ГОРЧИЧНОМУ"
Основано на Еванг. Матф. 13:31-32; Марка 4:30-32; Луки 13:18-19.
В массе народа, слушавшего учение Христа, было много фарисеев. Они с презрением замечали, как мало Его слушателей признавали Его за Мессию. И они спрашивали самих себя, как этот скромный учитель надеется вознести Израиля на ступень всемирного владычества? Без богатств, власти или уважения, как может Он установить новое царство? Христос прочел их мысли и ответил им: "Чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его?" Среди земных правительств не было ничего, что могло бы послужить для уподобления. Никакое гражданское общество также не могло послужить Ему символом. "Оно - как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; а когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные".
Зародыш в семени растет вследствие проявления жизненного принципа, заложенного в нем Богом. Его развитие не зависит от человеческой силы. Так и с Царством Христа. Это новое творение. Принципы его развития противоположны тем, которые присущи царствам мира сего. Земные правительства господствуют посредством физической силы; они поддерживают свое господство войною; но основатель нового Царства есть Князь мира.
Святой Дух представляет царства земли в символе жестоких, хищных зверей, но Христос есть "Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира" (Иоан. 1:29). В плане Его управления нет употребления грубой силы для воздействия на совесть. Иудеи думали, что Царство Божие должно быть установлено тем же самым путем, что и царства мира. Чтобы поощрить праведность, они прибегали к внешним мерам. Они изобрели методы и планы. Но Христос не так действует: Он насаждает принцип. Он уничтожает заблуждение и грех, насаждая истину и праведность.
Когда Иисус говорил эту притчу могло быть видно здесь и там возвышающееся над травою и злаками и легко волнующееся в воздухе своими веточками растение горчицы. Птицы порхали с ветки на ветку и распевали среди многолистной листвы. Семя, из которого выросло это гигантское растение, было одним из самых мелких семян. Вначале оно выпустило вверх лишь маленький росток, но он имел сильную жизнеспособность, рос и распространялся, пока не достиг своего настоящего большого размера. Так Царство Христа в своем начале кажется скромным и незначительным. В сравнении с земными царствами, оно кажется самым маленьким из всех. Правителями мира сего было осмеяно право Христа быть Царем, но в могучих истинах, врученных Его последователям, евангельское Царство обладает Божественною жизнью. И как быстро совершается его рост, как широко распространяется его влияние! Когда Христос говорил эту притчу, возле Него было только немного галилейских крестьян, которые должны были представить новое Царство. Бедность этого Царства здесь, малочисленность его членов были вновь и вновь выставляемы, как причина того, почему люди относились к нему отрицательно и почему не связывали себя с теми простодушными рыбаками, которые последовали за Иисусом. Но горчичное зерно должно было расти и распространять свои ветви по всему миру. Когда земные царства, чья слава наполняла тогда сердца людей, погибали, Царство Христа оставалось; когда все царства погибнут, оно останется, эта могущественная и далеко простирающаяся власть.
Так мала вначале работа благодати в сердце. Сказанное слово, луч света, запавший в душу, но влияние, произведенное им, есть начало новой жизни; и кто может измерить его результаты?
Этой притчей не только иллюстрирован рост Царства Христова вообще, но представленный в ней опыт повторяется на каждой ступени этого роста. Бог в каждом поколении имеет для Своей церкви особую истину, особое дело. Это бывает скрыто от мудрых и разумных и открыто детоподобным и смиренным. Бог призывает их к самопожертвованию. Нужно сражаться в битвах и одержать победу. Вначале защитников мало, великие люди мира и сообразующаяся с миром церковь противодействуют им и ненавидят их. Взгляните на Иоанна Крестителя, предтечу Христа, одиноко стоящего, чтобы обличить иудейскую нацию в гордости и формализме. Взгляните на первых вестников Евангелия в Европе. Какою мрачною и безнадежною кажется также миссия Павла и Силы, двоих делателей палаток, когда они садятся на корабль в Троаде, чтобы отправиться в Филиппы. Взгляните на "престарелого" Павла в цепях, проповедующего Христа в крепости Цезаря. Посмотрите на маленькие общества рабов и крестьян, которые сражались с язычеством императорского Рима. Взгляните на Мартина Лютера, сопротивляющегося могущественной церкви, которая представляет собою образцовое произведение человеческой мудрости. Посмотрите на него, поднимающего Слово Божие против императора и папы и заявляющего: "Отсюда я беру свое основание. Я не могу поступать иначе. Бог мне в помощь". Посмотрите на Джона Весли, проповедующего Христа и Его праведность среди формализма, сенсуализма (философское учение) и неверия. Посмотрите на него, обремененного бедствиями языческого мира и взывающего о преимуществе нести им Христову весть любви. Послушайте ответ официальной церкви: "Сядьте, молодой человек. Если Бог захочет обратить язычников, Он сделает это без вашей помощи или моей".
Великие вожди религиозной мысли в этом поколении воспевают хвалы и строят памятники тем, кто насаждал семена истины в прошедшие века. И в то же время, не отвращаются ли многие от их работы, чтобы попирать ногами ростки, взошедшие из тех семян в настоящее время? Повторяется старый крик: "Мы знаем, что с Моисеем говорил Бог, сего же (Христа, в вестнике, Им посланном) не знаем, откуда Он" (Иоан.9:29). Как в ранние века, особые истины для переживаемого нами времени приняты не авторитетами господствующих церквей, но мужчинами и женщинами, которые не слишком "учены", или не слишком "мудры", что не верить Слову Божию.