Чешир!
О причёске подумала, а про кота-оборотня забыла, дурья моя башка. Если раньше я была красная, то сейчас побледнела, передвигая вазу по столу к стенке. Или просто приняла нормальный оттенок лица, потому что светловолосый парень, кажется, не заметил моего секундного испуга.
- Дикий он у тебя какой-то, - засмеялся Серёжа, а у меня от этого звука всё приятно покрылось мурашками. Щёки у парня румяные от мороза и глаза счастливо блестят. Улыбается, снова потянувшись к коту, вмиг подтверждающего его слова. Чешир зашипел, отскакивая вбок, а шерсть вся дыбом встала. - Кормила его, когда я пришёл? Просто миску на стул поставила в спешке. Я на пол опустил, ладно?
- Угу, - кивнула я, прикусив щеку с внутренней стороны. - Сколько ложек сахара?
- Один к одному. Яна-а, - протянул он после небольшой паузы.
- Что? - обернулась, когда поставила чайник на плиту.
- Ты чего так нервничаешь? - улыбается он так сладко, что я облизываю пересохшие губы и оттягиваю на себе лёгкий бежевый сарафан - благо отопление позволяет одеваться так в такую пору года. - Это же не первое свидание. Это вообще не свидание, ангел мой. Просто решил навестить тебя, если ты не против.
- Нет-нет, не против. Просто неожиданно, - призналась я.
- Что же тут неожиданного?
И снова улыбается. Всегда удивлялась, как у некоторых людей так получается. Всегда улыбаться, без остановки. Так ведь щёки болеть будут потом... Ну, или скулы, как у него, ведь это у меня щёки как у хомяка. Нет, я не считаю себя чересчур серьёзным человеком, но рядом с такими лучезарными, солнечными людьми чувствовала себя неловко. Будто я серая хмурая тучка, незаметно растворяющаяся в ярких лучах.
- Что ты пришёл ко мне.
- А как я мог не прийти, принцесса? - притворяется, будто удивлён. Получается так натурально и смешно, что я не сдерживаясь от ответной улыбки, хоть его "ангел" и "принцесса" меня немного сбивают с толку. Вроде приятно, а вроде... странно?
Чешир запрыгивает ко мне на колени, когда я сажусь на противоположной от гостя стороны стола. Кот начинает шипеть.
- Злюка, - констатирует Сергей. - Злюка ревнует, да? - сюсюкается он как с маленьким ребёнком, протягивая к нему руку. Я и сказать ничего не успеваю, как Чешир бросается на эту самую руку, как бык на красную тряпку, полосуя её на ровные лоскутки. У меня на глазах длинные полосы сначала становятся белыми, а потом красными. Кровь начинает медленно проступать из длинных царапин. Серёжа шипит точно так же, как мой негодный питомец чуть раньше.
- Чешир! - строго говорю я, укоряя за такое поведение.
- Ничего страшного, дорогая, это всего лишь царапины.
- Ничего нормального тут нет!
- Мне приятно, что ты так обо мне беспокоишься, но я серьёзно - всё в порядке. Сядь, Яна, пожалуйста, - смеётся он, ухватившись рукой за мою руку. - И Чешира не ругай, он ещё маленький, ничего не понимает.
Я фыркнула. Ага, как же, маленький. Ага, как же, не понимает. Но ничего сказать не могла. Не говорить же всем подряд, что у меня кот-оборотень, которому на самом деле двадцать лет, и он понимает абсолютно всё, хоть и ведёт себя импульсивно, на эмоциях.
- Точно всё нормально? - вся ещё не веря, спрашиваю я.
- Точно.
Он смотрит мне в глаза, а я не могу отвести взгляд от его глаз. Образовалась такая тишина, такой момент, когда в фильмах обычно происходит поцелуй. Но этому не было суждено случиться.
Чешир снова бросается на него, на этот раз снизу, хватая его зубами за штанину. Серёжа вскакивает, вскрикивает от неожиданной атаки, а я начинаю громко просить кота немедленно отпустить гостя, поднимая ещё больше шума. Вдобавок ко всему чайник начинает свистеть. Выключить конфорку получается не сразу, только через пару минут, когда мне всё-таки удаётся оттащить кота, сразу же из моих рук вырвавшегося.
Вся красная, запыхавшаяся, я пыталась выровнять дыхание и налить горячую воду в чашку, не расплескав её.
- Прости меня ещё раз, - протягивая чашку с кофе трясущейся рукой, пропищала я. - Не знаю, что с ним случилось. Сегодня сам не свой.
- Всё нормально. Но на прививки от бешенства его отведи, на всякий случай. Ты же его на улице подобрала?
Не знаю, что именно меня смутило больше: его тон или сами слова. В первую очередь, наверное, отсутствие извечной улыбки, без которой он был совсем другой. Таким непривычным. Я нахмурилась.
- Да, но он абсолютно здоров, - получается немного резко, но поделать с собой ничего не могу.
- Поверю на слово. Так на чём мы там остановились?
Он придвигается немного ближе, как раньше, до всего этого каламбура, заглядывая ко мне в глаза. Только вот момент пропал, и у меня пропало желание строить глазки этому писаному красавцу, неожиданно ворвавшемуся в мою жизнь на всех парах. И целовать его тоже больше не хотелось. Что-то незримо рухнуло, всё поменяв.