- Нет необходимости, - уверяет Том, перехватывая девушку, подумывающую уже встать с кровати на поиски контрацепции. - Ты не забеременеешь. А если и забеременеешь, то через неделю родишь и всё.
- Что-о?
Больше ей не дали сказать даже слова. Опрокинули на кровать, руками скользнули под милое чёрное платьице, юбка которого была похожа на пушистый колокольчик. Чёрные капроновые колготки сексуально обтягивали подтянутые ножки. Физический труд не прошёл даром и Яна сбросила весь свой детский жирок, став без сомнений красивой девушкой. Вот если бы ещё заткнуть её и этот поток слов...
- Беременная неделю?
- Плата за ночь со мной, - не хотя отвечает парень, продолжая целовать её шею, в момент покрывшуюся милыми пятнами смущения, которые стали до боли знакомыми и родными. - Первенец станет оборотнем.
- А дальше? - с придыханием продолжает расспрос, запустив пальцы в его тёмную шевелюру.
- А дальше как ты пожелаешь, - вздыхает оборотень, приподнявшись на локтях, чтобы заглянуть девушке в глаза. - Либо я становлюсь человеком, либо ты становишься оборотнем. Плата одна - исход разный.
- Неделю, - бормочет Яна, а после по-кошачьи трётся щекой о его щеку. - Ну и чего ты остановился? Прекращай болтать.
Глаза его снова потемнели, а её затуманились неприкрытым желанием.
Смутила ли её плата? Что ж, всё могло бы закончиться более плачевно, чем она себе это представляла: будущий муж, она и кот-оборотень, который или будет третьим лишним, или уйдёт на улицу под напором того самого мужа. Альтернатива всему этому была подходящей. Тем более, что найти мужа - проблемная проблема для Яны, а кот - ходячий идеал, который и лентой можно перевязать. Хоть розовой, без разницы.
- Моя очередь раздевать тебя, - произнес он рычащим голосом.
Яна не была уверена, кто чей подарок, но практически не сомневалась, что все награды достаются ей. Он не спеша снял её платье через голову. Начиная с этого момента ночь заполнилась ощущениями и перестала быть такой сумбурной.
Легкий укус его зубов на её шее, ловкие пальцы, скользящие по её коже, поглаживающие грудь и дразнящие соски. Чувство прохлады, когда он потянул вниз её шелковые трусики, заставило закусить губу и тихо застонать, изо всей силы зажмурив глаза и выгнувшись, насаживаясь на его пальцы, которые изучали её. Звук его голоса сводил с ума, когда он шептал её имя, разводя её ноги в стороны.
- Яна...
Не хозяйка, а Яна! Она до сих пор не привыкла, что он называет её по имени, а не "госпожа". Хотя сейчас это было бы уместно: госпожа, подданный; подданная, господин - это уж как извращённая душа пожелает. Ролевые игры можно и потом продолжить. Тем более, что сейчас он - кот с ушками и чёрным хвостом, а она - кошка, которая извивается на белых простынях, едва не мурлыкая от удовольствия.
Желание сопровождалось смехом, смех - желанием. Это был первый раз не только у неё, но и у него. И не смотря на все теоретические знания, у обоих была некоторая скованность в движениях. Она на секунду закрывала глаза рукой, когда пылающие щёки можно было сравнить с сигнальным маяком. А после, всё ещё смущаясь и смеясь, поясняла парню почему он парень и как это преимущество обычно используют.
Что не говори, а учился он быстро, всё схватывал на лету. И моментально запоминал её чувствительные места. Как под коленками, например, где кожа у Яны гладкая-гладкая, шелковистая. Он притрагивался там несколько раз прежде чем убедиться в том, что Яна именно из-за этого откидывает голову назад, вжимаясь в матрас. Пытаясь или провалиться в Ад, или взлететь в Рай от переполняющего удовольствия.
А когда тело её практически поглотил жар, он легко куснул её бедро, пробормотав:
- Не сейчас.
- Командир нашёлся, - пробормотала она, пытаясь придать голосу недовольные нотки. Но получилось сбивчиво и невнятно.
Яна ахнула, почувствовав, как Том встал между её бедер, лаская языком клитор. И делал это так привычно, будто это было не в первый раз. Без указаний, просьб, мольб. Поддавшись инстинктам кота, он начал вылизывать её. Её сердце подскочило в груди, когда она почувствовала легкий толчок в неё, и приподняла бедра, прогибаясь. Она сминала в руках простыни, задыхаясь, а все её мышцы напряглись до предела.
Он вошёл в неё через минут десять, когда она вспотела так, будто пробежала несколько сотен километров без остановки; когда она стала такой мягкой, тёплой и такой расслабленной. Вошёл до конца, по самое основание. Всё повторяя и повторяя её имя, пока она замирала, немного останавливая его. Чтобы привыкнуть к нему, чтобы унять резкую боль внизу живота. Короткую, но ощутимую преграду внутри неё разрушили так же просто, как протыкают воздушный шарик - один разом.