Сомнения пропадают одним разом, когда на талии снова ощущаю прикосновение рук, действующих более смело. И нега снова разливается от сжатых пальцев ног до помутневшего рассудка. Ничего. Совершенно ничего не важно.
- Яна, - шепчет незнакомец, а я у меня от его голоса в животе всё мучительно-сладко сжимается до такой степени, что даже коленки волей не волей подгибаются. Мягко укладывает на кровать, нависая надо мной. Такой неясный, но светлый образ. Как и всё вокруг. Сияющее белое марево, колыхающийся навес кровати, подрагивающий от слабого прохладного ветерка.
Ничего необычного ещё не произошло, а я уже едва могу дышать, чувствуя себя такой тёплой и мягкой, такой пылающей изнутри, как пылает камин.
Расстёгивает пуговицы на своей рубашке, одна за одной, чересчур медленно. А по взгляду ярко-зелёных глаз видно, что он пылает желанием не меньше моего, но медлит.
Верхняя одежда его летит вон, далеко отсюда, неведома куда. Ну и пусть. Она не нужна. Совершенно не нужна.
Наклоняется к шее, прикасается губами, и я... и я чувствую! Будто бы это по-настоящему, будто я не во сне. Лишь бы это было не во сне...
Он дышит хрипло, а я влажно, с придыханием, совсем тихо. Вздрагивая каждый раз, когда его оголённая кожа касается моей. Когда он отрывается от моей шеи, когда он смотрит вниз, приподнимаясь на локтях по обе стороны от моего лица. Смотрит вниз на мою полную грудь, вздрагивающую каждый раз, как я судорожно вздрагиваю, хватаясь за его плечи ноготками. И снова... и снова чувствую! Это по-настоящему. Лишь бы это было по-настоящему...
Языком прочеркивает себе дорожку до моей груди. А я закрываю глаза, и стону. Без стеснения, со всей страстью, на которую способна. Обхватывает сосок губами. Посасывает, прикусывает. А я растворяюсь, тону в ощущениях.
Чувствую, что уже мокрая. Не только от того, что волосы прилипли к влажной шее. Даже не от того, что на ключицах проступили бисеринки пота. Я влажная там, где всё так же есть преграда в виде нижнего белья. Там, куда светлый незнакомец и не думает смотреть своими зелёными глазами, увлёкшись.
Отрывается только для того, чтобы посмотреть, уверенна, на затуманенные желанием каре-зелёные глаза, а потом прикоснуть губами к моим губам. Мягко. Нежно. Посасывая и покусывая каждую губу по очереди. Кровать внизу растворяется, и я будто парю в щёлке, гладко, не в силах ухватиться за ускользающую мысль. За ускользающий сон...
- Мя-я-я-у! - недовольно взревело у меня под ухом, от чего я разлепила глаза, тяжело дыша, вся в поту. Застыла, проморгалась, а потом поняла - явь. Прощай, сон, привет реальность!
Полосатая бестолочь взобралась на меня, упёршись своими лапами в мои майку аккурат над моей грудью, выпустив когти, а носом едва ли не утыкаясь мне в нос. Я встретилась с парой больших серо-зелёных глаз. Он моргнул, я моргнула.
- Мя-я-я-у! - повторил он требовательно, громче прежнего. От неожиданности я сбросила его с себя, каким-то образом закинув за изголовье раскладной кровати, прямо на висевший на стене ковёр, за который он додумался схватиться своими когтищами.
- И тебе доброе утро, собака полосатая! - фыркнула я, с просонья не придумав ничего умного и более язвительного. - Чего разорался? Сейчас дам тебе еды, надоел. Даже поспать нормально не могу.
Не знаю, на что я была зла. На кота? Ну, мяукнул пару раз, бывает. Это же кот, всё-таки, чего ещё от него ожидать? На то, что разбудил?.. Да, наверное из-за этого. Из-за того, что сон сорвался, и его уже не вернуть, даже если лечь спать обратно. Момент упущен, незнакомец растворился, всё пропало. Пропало ощущение реальности. Я запуталась в ощущениях. Что сон, что явь? Или...
Бросила быстрый взгляд на кота, что уже легко спрыгнул с ковра на подушку, недовольно приглаживая языком вздыбленную шерсть. Посмотрела на него, даже рот открыла, чтобы спросить. Но в последний момент замолчала, нахмурившись. И как ему объяснить, как спросить? Ты не... ты не трогал меня, случайно, а то, знаешь ли, у меня тут это... Влажные сны, вот. Не трогал - подумает, что хозяйка спятила, а если трогал, то...
- Пошли, чучело Чеширское, насыплю тебе есть. Ты ведь для этого меня разбудил?
В ответ меня наградили довольным мурчанием.
Глава 4
- Слезь со стола! - повторила я в третий раз. Чешир тихонько фыркнул, даже и не подумав сдвинуться с места. Вполне предсказуемо. - Значит так - правило второе: во всём слушаться меня.
Окинула его взглядом, проверяя, дошёл до него смысл сказанных слов или нет. Если и дошёл, то всерьёз принят во внимание не был. Широко зевнув, он забил хвостом о стол. Скучно ему, значит, падле эдакому.