Ваня опускает голову. - Спасибо. Мне, эм, жаль, что я так разозлилась.
- Что? Повтори это? - Я наклоняюсь к ней ухом.
Она толкает меня и смеется. - Ты слышала меня, Хадин.
Мы обмениваемся улыбками.
- Хорошо, мисс Бекфорд. Пристегните ремни, и я отвезу вас в аэропорт.
Меня совсем не удивляет, что будущая миссис Стинтон устраивает барбекю в механическом отсеке.
Что меня удивляет, так это то, что Ваня Бекфорд, абсолютный гермафоб и любитель всего модного, с радостью надевает пару грязных комбинезонов и присоединяется к детям, спрятавшим головы под открытым капотом грузовика.
Дон, невеста Макса, показывает детали прокладки двигателя и радиатора.
Внезапно упавший мне на голову фартук закрывает мне обзор урока автомеханики. Я запускаю пальцы в фартук со словами "не целуй повариху, если ты на ней не женат’ и перевожу взгляд на троицу мужчин, собравшихся вокруг гриля.
- Кто из вас, шутов, это сделал? - Я указываю пальцем на Холланда Алистера, Даррела Гастингса и, наконец, на Макса.
- Стинтон вызвался отдать тебе дань уважения, - говорит Алистер. Это огромный мужчина с задумчивыми глазами и голосом, который всегда звучит так, будто он раздражен.
- Макс? - Я выгибаю бровь.
- Подумай об этом. Из всех присутствующих здесь парней, - Макс указывает на компьютерного вундеркинда и психотерапевта, - ты, вероятно, единственный, кого пригласили на барбекю.
- Вау. Меня пригласили на барбекю, - вмешивается Даррел Хастингс. Он такой же высокий и широкоплечий, как Алистер, но в его чопорной манере держаться есть что-то, намекающее на военное прошлое. - Семья Санни устроила его для нас, когда мы отдыхали в Белизе.
- Где черная карточка этого человека? - звенит женский голос. Санни, жена Гастингса, неторопливо входит в мастерскую с корзинкой тортилий.
- Барбекю в Белизе не считается настоящим барбекю для вечеринки. - Кения Алистер проходит мимо Санни с миской вареной кукурузы. - Нет, если только он не жарил курицу на гриле. - Она пристально смотрит на Даррела. - Это было?
- Не совсем.
- Черная карта аннулирована.
Я фыркаю от смеха. Новость о том, что Гастингс и Алистер оба в браке на женщинах из среднестатистических семей, повергла общество в шок. Один процент самых богатых, как правило, женятся между собой.
Лично мне все равно. Но мне интересно, как двое мужчин с такими острыми колючками под костюмами увели таких стильных и веселых женщин, как эти двое.
Санни упирает руки в бока. - Почему из этого гриля не идет дым? - Вращаясь так быстро, что ее блестящие черные волосы развеваются за спиной, она пронзает мужа мрачным взглядом. - Тебе лучше начать говорить.
- Мы ждали Хадина.
Ко мне подходит Санни. - В чем задержка, Красавчик?
- Красавчик? - Даррел лает.
- Я имею в виду, - смеется Санни, - что он крайне Невзрачная противоположность красавчику, не такому сексуальному, как мой муж.
- Совершенно верно. - Даррел выпячивает свою квадратную челюсть.
- Лучше следи за собой, Маллиз, или Гастингс может перерезать тебе горло ножницами, - предупреждает Макс, похлопывая меня по плечу.
- Сегодня насилия не будет, - говорит Кения. - Теперь, поскольку вы, мужчины, перекладываете всю тяжелую работу на плечи бедняжки Хадина, вы дежурите в палатке и за столом. - Она указывает на улицу. - Скамейки сами по себе не установятся.
- Опять, чья это была идея? - Алистер ворчит.
- Во всем виноваты дети. - Кения вальсирующе подходит к мужу и целует его в щеку. - Ты же не хотел бы их разочаровывать, правда?
Угрюмое выражение лица Алистера смягчается на несколько градусов.
Кения хлопает глазами и указывает на дверь. - Тогда я предлагаю тебе включить свой прекрасный мозг и придумать, как установить эту палатку.
- Пошли, Гастингс, - говорит Алистер, направляясь к двери.
Я улыбаюсь их общению. Раньше меня бросало в крапивницу, когда я думала о семейной жизни. А дети? Какое-то время мне было хорошо с ними, но мысль о том, чтобы завести кого-то своего, вызывала у меня тошноту.
Встреча с Кенией и Алистером, Даррелом и Санни и даже Дон и Максом показывает мне другую сторону, которую я никогда раньше не рассматривала. Каково это - иметь женщину, которая будет рядом вечером после долгого дня? Женщину, которая прикроет меня, даже если я потеряю все. Женщина, которая украдет мое сердце из груди и сохранит его в безопасности.
Мой взгляд скользит к Ване. Она выше всех детей, но заглядывает в капот с таким же интересом. Бейли поднимает взгляд и говорит ей что-то, что заставляет ее разразиться смехом.
Пальцы щелкают перед моим лицом. - Ты со мной, Хадин?
- Что? - Я смотрю в проницательные голубые глаза моего лучшего друга. - О, да.
- Я спросил, не нужна ли тебе с этим помощь. - Макс упирается подбородком в гриль.
- У нас получилось. - Два жизнерадостных женских голоса говорят одновременно.
Санни и Кения окружают меня с обеих сторон, их глаза сверкают с такой интенсивностью, что мне становится не по себе.
Макс прочищает горло. - Хорошо, я буду снаружи. - Наклоняясь ко мне, он шепчет: “- бы посоветовал тебе воздержаться от очарования любой из этих женщин. У их мужей подлый хук слева.
Я отталкиваю Макса.
Он бросает на меня еще один предупреждающий взгляд и выбегает на солнечный свет.
Я не могу удержаться от смеха. Ваня написала ‘важное мероприятие’ в своем расписании на сегодня, и я предположил, что это очередная работа моделью или встреча с компанией, которая издает ее кулинарные книги. Я понятия не имел, что она экономит время, чтобы провести его с этой командой.
Это на нее не похоже. Кроме меня, Макса и Джунипера, у Вани больше нет никого, на кого она могла бы положиться. Ей также не нравятся вечеринки, поскольку она посещает их слишком много из-за своей работы. Она часто расслабляется дома в одиночестве за чашкой чая и просмотром фильма, вместо того чтобы общаться.
Кения протягивает мне ведерко с сырой курицей. - Мама Мойра использовала настоящие белизские приправы. Даже если вы поджарите их на углях, они все равно будут ароматными.
- Принято к сведению. - Я ухмыляюсь. Как будто в моих глазах сталь, а Ваня - магнит, я снова смотрю на нее.
Санни ловит меня взглядом, и довольная ухмылка появляется на ее губах. - Итак, ты и Ваня, да?
- Такому не бывать, - уклоняюсь я. Мои руки дрожат, когда я разогреваю гриль. Он большой, блестящий и совершенно новый. Бьюсь об заклад, кто-то из парней купил эту штуку, думая, что они будут ею пользоваться, и она осталась у них в гараже.
В любом случае, это хорошее оборудование. Я должен купить себе такое, когда у меня наконец появится доступ к деньгам…
- Такому, как ты и Ваня, не бывать? - Кения уточняет.
- Именно это я и сказал, - нервно отвечаю я.
- О? Так это ребенок от другого мужчины в ее утробе? - Спрашивает Санни, наклоняя голову и пристально изучая меня.
Я потираю затылок. - Дамы, по-моему, вы что-то путаете. Курицу на гриле должны готовить вы, а не я.
- О, он остроумен, - говорит Санни.
Кения кивает. - Мне нравится остроумие.
Я улыбаюсь.
Женщины становятся ярче.
Санни толкает Кению локтем в бок. - Он улыбается.
- Мы не встречали ни одного, кто улыбался, - соглашается Кения. - Я начинала думать, что все богатые люди несчастны.
Кения вздергивает подбородок и изучает меня.
Я наблюдаю за ней, а затем перевожу взгляд на мясо. - Если вам, дамы, есть что сказать, я предлагаю вам выкладывать это, пока ваши мужья не утащили вас прочь или Ваня не подошла сюда и не потребовала объяснить, о чем мы говорим.