Олли.
Хадин.
Поцелуй.
Нужно было так много всего переварить.
Я даже не помню, как заснула.
Бросив взгляд в коридор, можно увидеть, что дверь Хадина открыта, как всегда.
- Хадин?- Шепчу я.
Я на цыпочках подхожу к его комнате и толкаю дверь. Она открывается, открывая аккуратную постель и чистые полы. У меня отвисает челюсть, и я пару раз тру глаза.
В последний раз, когда я была в комнате Хадина, я была так занята, что больше ничего не замечала.
Но теперь я многое замечаю.
- Как это здесь так чисто? - Я шиплю.
Мужчина вырос с домработницами. Во множественном числе. Я предположила, что он понятия не имел, как что-либо делать самому.
- Хочешь зайти? - раздается голос у самого моего уха.
Я визжу и мечусь по комнате.
Хадин стоит позади меня, на нем нет ничего, кроме полотенца. Его волосы растрепались после душа, а струйки воды стекают по животу.
- Ты вернулся? - прохрипела я, прижимая руку к груди и ожидая, пока мое сердце успокоится. Это невыполнимая задача, когда я мельком вижу этот сексуальный V-образный вырез, низко выступающий из-под его полотенца.
Хадин кивает и заходит в свою комнату.
Я отступаю на дюйм назад, так что стою точно за порогом и объективно наблюдаю за ним. Сейчас он выглядит намного более расслабленным, чем прошлой ночью. Его плечи расслаблены, а глаза спокойны.
Он подмигивает. - Я знаю, ты хочешь увидеть меня обнаженным, Ван, но, блин. Сначала предупреди мужчину.
- Заткнись. - Я разворачиваюсь, чтобы оставить его наедине, но картинка его идеально вылепленного тела застряла у меня в голове. - К- как твой папа?
- Сегодня утром он проснулся и начал проклинать врачей за то, что они заставили его пропустить деловую встречу. У него чуть не случился сердечный приступ, когда они сказали ему, что он не вернется в компанию в ближайшее время. Мы позвонили Уиллу. Он остался с мамой, чтобы она его успокоила.
- Ты с ним разговаривал?
- С папой? - Он качает головой. - Мне показалось, что это не лучшее время для разговора по душам. Поскольку он жив и злобен, как всегда, я думаю, у меня будет еще один шанс.
Хотя я и хочу поднажать, я сохраняю спокойствие. Мистер Маллиз такой же упрямый, как Хадин. Если не больше. Вероятно, разумно отложить разговор до лучших времен.
- Как ты себя сегодня чувствуешь? - Спрашивает Хадин. - Тебя не тошнит по утрам?
Я зеваю. - Забавно. Меня ‘тошнит по утрам’ днем, но уже не так сильно по утрам. Пойди разберись.
- Да, я читал об этом. Термин ‘утренняя тошнота’ немного вводит в заблуждение . - Он похлопывает меня по плечу.
Я оборачиваюсь и обнаруживаю, что он полностью одет. Синяя футболка облегает его плечи и мускулистые руки. Она подчеркивает светло-голубые глаза и делает его более мягким, даже мечтательным.
Мое сердце переворачивается, но это только потому, что я устала и беспокоюсь о нем.
Хадин прислоняется к двери и смотрит на меня.
Мои глаза бегают слева направо, и я пытаюсь подобрать тему, которая снимет сильное сексуальное напряжение. Когда ничего не приходит в голову, я решаю встретиться лицом к лицу со слоном в комнате.
- Я хочу поговорить о той ночи в Вегасе, - говорю я.
Я вижу, как в его голове крутятся колесики. Он настороженно выгибает бровь. - А что насчет этого?
- Я вспомнила, что сказала тебе в баре. Я помню, почему мы решили пожениться.
- Да? - Его губы скривились.
- Я обвинила тебя в том, что ты не можешь ни с кем связать себя обязательствами. С моей стороны было неправильно так говорить. Я признаю это. - Я складываю руки вместе. - Но ты был тем, кто предложил жениться. Зачем ты это сделал?
- Ты заставила меня доказать это, - категорично замечает он. - И я доказал.
- Именно, Хадин, это был просто вызов. Тебе не следовало принимать меня всерьез. Если бы ты остановил меня, мы бы не оказались в этом беспорядке.
И под ‘в этом беспорядке’ я не имею в виду завести ребенка. Я говорю о беспорядке, который он устроил в моей голове. Беспорядок, который он устроил в моей идеально упорядоченной жизни. Какой беспорядок он устроил в моих чреслах, которые становятся совершенно дикими всякий раз, когда он прикасается ко мне.
Я всегда видела в Хадине неприкасаемого богатого ребенка. Непримиримый игрок. Разбитое сердце, ожидающее своего часа. Он флирт и друг, поэтому было почти невозможно поместить его в поле с пометкой ‘не трогать’. Но я это сделала. Все эти годы мне удавалось держать его на расстоянии и не попадаться в его ловушку.
И теперь что-то сломалось. Я начинаю терять самообладание. После того, как я тусовалась каждую ночь, после всего чая и смеха, линии в моей голове продолжают расплываться.
Тот поцелуй прошлой ночью тоже не помог. Теперь, когда я почувствовала его вкус, я хочу, чтобы он притянул меня в свои объятия. Я хочу заткнуть его поцелуями, когда он действует мне на нервы. Я хочу снять с него одежду, прикоснуться к нему, попробовать его на вкус — и все это неправильно. Все это беспорядок.
И я ненавижу, когда в моей жизни, в моем мире что-то выходит из строя.
- Просто... - Он отрывисто смеется. - Разве ты не помнишь, что произошло после того, как мы вышли из бара?
Я медленно качаю головой.
- Я пытался отказаться, - говорит он, делая шаг вперед. - Я говорил тебе, что брак - это большое дело, и, возможно, нам стоит пересмотреть это, поскольку мы оба были пьяны. Ты настояла на том, чтобы пройти через это. Сказала, что я струсил, когда попытался остановить нас.
Его слова вытряхивают воспоминания. Пьяная я, бросающаяся на него каблуками. Называющая его трусом.
Я смущенно отвожу взгляд. - Вот почему я не пью.
Он с жаром смотрит на меня.
У меня перехватывает дыхание. - Что?
- Ты все еще винишь меня, Ван. - Он разочарованно качает головой. - Я не тащил тебя к алтарю. Ты пошла. Добровольно. Именно ты попросила настоящую форму регистрации брака. Именно ты все остановила и настояла на том, чтобы обернуть свою одежду туалетной бумагой, чтобы у тебя было "настоящее свадебное платье”. Это ты поцеловала меня после того, как Элвис назвал нас ‘мужем и женой’.
- Подражатель Элвиса, - поправляю я его хриплым голосом.
Хадин крадется ко мне, занимая слишком много моего воздуха и пространства.
- Ваня. - Его голос приковывает меня к месту. То, как он произносит мое имя, - чистый бархат.
Я дрожу от раздражения, стыда и похоти. Это мощная смесь, которую может вызвать во мне только Хадин Майкл Маллиз.
Чувствуя себя загнанной в угол, я горячо говорю: - Возможно, я зашла в шутке слишком далеко. Но ты должен был остановить меня. У тебя было так много возможностей бросить меня у алтаря. Почему ты просто не отказался?
- Потому что это была ты! - огрызается он.
Я останавливаюсь и пристально смотрю на него.
Хадин хмуро смотрит на меня. - Ты вы выводишь меня из себя.. - его взгляд опускается на мой живот, - до чертиков. Ты всегда подводишь черту. Всегда на взводе. Ты ведешь себя так, словно тебя ничего не волнует.
- Я не...
- Не вешай мне лапшу на уши, Ван. - Его глаза вспыхивают. - Ты помешана на контроле и никогда не даешь себе возможности сделать что-то, что предназначено только для тебя. Что-то, что не имеет смысла или не имеет реальной ценности, кроме как сделать тебя счастливой. Но ты сделала это той ночью. Ты была полностью в моменте, и я не собирался останавливать это.
- Ну, я бы хотела, чтобы ты это сделал! - Я кричу.
Хадин хватает меня за руку и тянет к себе. Я падаю на него, и мгновение спустя его рот прикасается к моему. Он сердито целует меня, и моя голова почти ударяется о стену от силы этого поцелуя. Я сжимаю кулаки в его волосах, чтобы не упасть, и меня захлестывает желание, которое почти ослепляет меня. Это пугает. Обезоруживает.