Моя грудь наполняется, когда я вспоминаю ее хриплые тихие стоны.
Я прошу тебя забыть в этот раз.
Тепло ее кожи на кончиках моих пальцев вызывает улыбку на моем лице. Я люблю ее губы, ее щеки, ее нежную шею. Я люблю ее бедра, которые идеально подходят для того, чтобы обхватить меня за талию. Мне нравятся эти сексуальные растяжки, которые обволакивают ее, как картина золотом.
Она не уклонялась, когда я прикасался к ней в местах, которых другие женщины стеснялись бы. Ее живот. Ее любовные ручки. Ее бедра. Так что я вознаградил ее за это. Я провел по этим линиям пальцами, а затем языком, прокладывая себе путь поцелуями по кругу, пока она не взмолилась о пощаде.
Лицо Вани морщится, когда она спит. Она всегда встревожена, даже когда не просыпается, чтобы суетиться из-за всего. Я прижимаю палец к ее лбу, прямо между бровями. Морщинка разглаживается. Ее ресницы остаются неподвижными. Ее губы, слегка приоткрытые, издают еще один звук.
Если бы она не была оторвана от нашей маленькой прогулки по переулку воспоминаний, я бы перевернул ее на спину, откинул простыню и раздвинул ей ноги, чтобы разбудить ее своим языком.
Вместо этого я обнимаю ее одной рукой и поджимаю свои ноги под ее. Это ново для меня. Я не любитель обниматься. Я не задерживаюсь в постели, когда дело сделано, и уж точно не засыпаю, когда все закончилось. Окситоцин настоящий, и женщинам не нужны оправдания, чтобы быть навязчивыми.
Но на этот раз я не чувствую такой же необходимости убегать.
Потому что это Ваня.
С ней все по-другому.
Она моя жена.
Потрясающе горячая жена.
И…
И что?
Что это значит для нас сейчас?
Я решаю не думать об этом. Зная Ваню, она будет паниковать за нас обоих. Я буду голосом разума и успокою ее чаем.
И если это не сработает, я снова затащу ее в свою постель и нажму сброс. Я готов продолжать ходить по кругу, пока она не найдет ярлык, который подходит нам больше, чем ‘муж и жена’. Это жертва, но, эй, нам всем нужно время от времени приносить ее.
У меня жужжит телефон.
Я переворачиваюсь, чтобы просмотреть текст.
МАКС: Следует ли в приглашении на бал Belle’s Beauty обращаться к тебе и Ване как к мистеру и миссис?
Глупая ухмылка расползается по моему лицу.
Я не знаю, почему я так рад этому вопросу, но это так. Достаточно, чтобы заставить меня левитировать.
Прежде чем ответить, я бросаю взгляд на Ваню. Мы переспали. Это должно что-то значить, верно?
Мы женаты.
У нас будет ребенок.
Мы спим в одной постели.
Проще всего было бы проехать на этом поезде до конца, а не пытаться нарисовать еще больше линий на песке. Особенно после того, как мы пересекли эту черту. Уже дважды.
Я отвечаю ‘да’ и улыбаюсь, как кот, съевший канарейку.
Миссис Ваня Маллиз.
В этом есть что-то приятное.
Ваня поворачивается на другой бок. На этот раз ее лицо обращено ко мне. Морщинка вернулась.
Я снова разглаживаю волосы и наклоняюсь, чтобы поговорить с ее животом. - Надеюсь, у тебя были закрыты глаза, приятель. - Я целую живот Вани, а затем смотрю на ее спящее лицо. - И я надеюсь, ты любишь чай, потому что твоя мама не дает тебе передышки.
Раздается стук во входную дверь.
Я начинаю отходить, когда Ваня обнимает меня. У нее на удивление сильная хватка. Мне требуется некоторое время, чтобы высвободиться из ее объятий, не разбудив ее.
Мои усилия почти напрасны, когда стук в дверь продолжается, и Ваня бормочет, чтобы он прекратился.
Решив, что это, должно быть, Джунипер, я не утруждаю себя одеванием. Я нахожу свои боксеры в куче одежды, разбросанной рядом с кроватью, и спешу вниз по лестнице.
Снова раздается стук.
Я рывком открываю дверь.
- Что за шумиха, Джун? - Имя застывает у меня на губах, когда я вижу, кто стоит снаружи.
- Мистер Бекфорд?
- Хадин? - Папа Вани смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Он высокий, хорошо сложенный мужчина с гладкой темной кожей и умными карими глазами. Костюм на нем простой, но хорошо сшитый, а часы на запястье говорят о человеке, предпочитающем элегантность броской демонстрации богатства.
Потеряв много лет назад весь свой бизнес, Хью Бекфорд изо всех сил старался сделать все, что в его силах, чтобы оплатить долг своей жены за лечение. Двери продолжали захлопываться у него перед носом, но он никогда не переставал вставать на ноги. Теперь он управляет известной международной фирмой по продаже активов. Это сюжетная линия "из грязи в князи" на века.
- Что… что вы здесь делаете? - Я кашляю, мои руки сжимаются на дверной ручке, когда я смотрю в карие глаза, которые выглядят точно так же, как у Вани.
- Что ты здесь делаешь? - Хью отвечает тем же, его осуждающий взгляд опускается на мои боксеры, прежде чем многозначительно вернуться к моему лицу.
Я прижимаю руку к паху, как будто это может скрыть очевидное. - Э-э...
- Где Ваня? - В комнату врывается Хью.
Черт возьми. Черт возьми.
Я срочно иду за ним. - Она все еще спит.
- Откуда ты это знаешь?
Выстрел. - Я не знаю, сэр.
Он бросает на меня утвердительный правильный взгляд.
- Она в своей спальне? - Он взлетает по лестнице.
Я бегу за ним. Я уверен, что наши торопливые шаги вызывают шум. Ваня спит крепко, но не во время дневного сна.
- Ее там нет, - говорю я.
- Тогда где же она?
Мой взгляд устремляется в комнату для гостей.
Он замечает это и спешит к ней.
Я должен остановить его. Ваня не одета. И по состоянию моей кровати довольно очевидно, чем мы занимались все утро.
Я резко останавливаюсь перед ним и выставляю руки, как живой щит. - Сэр ...
- Что здесь происходит, Хадин? В последний раз, когда я проверял, вы с Ваней терпеть друг друга не могли.
- Это ... э-э...
- Почему ты остаешься с ней? Почему ты голый? И, ради всего святого, почему моя дочь в твоей постели?
- Я могу ответить на все это.
- Я жду. - Он притопывает ногой.
- Это ... сложно.
- Я похож на одного из твоих маленьких друзей, Хадин? - рычит он.
- Нет, сэр.
Он прищуривает глаза. - У тебя что, какая-то незаконная связь с моей дочерью?
- Незаконная? Нет, мы...
- Папа? - пищит Ваня. Она стоит посреди коридора в пижамной майке и шортах, которые были раньше.
Хью быстро перемещается и обходит меня, чтобы подойти к Ване. - Не потрудишься объяснить это? - Он делает жест в мою сторону.
Если бы у меня была кожа потоньше, я бы обиделся.
- Это? - Она смотрит мимо него. - Это Хадин. Папа, почему ты здесь?
Хью выглядит так, словно у него вот-вот лопнет вена. - Я был в городе в гостях. Я подумал, что мог бы провести день со своей дочерью. Вместо этого я столкнулся лицом к лицу с мистером Fruit Of the Looms6.
- Вообще-то, это боксеры от Georgiano, - бормочу я.
Хью бросает на меня острый взгляд.
Заметка для себя: Хью Бекфорда не интересует дизайнерское нижнее белье.
- Папа, ты должен был предупредить меня, что приедешь, - говорит Ваня, быстро моргая.
- Чтобы ты могла скрыть, что у тебя есть компания? Как долго это продолжается?
- Это было всего один раз. На самом деле, два.
- Мы вместе уже несколько недель.
Наши слова пересекаются.
Я пристально смотрю на Ваню.
Она сердито смотрит на меня.