Перенег замолчал, я тоже погрузился в свои мысли. Видимо, прошло довольно много времени в молчании, потому что от голоса деда я вздрогнул и вынырнул на «поверхность».
– Антон, я не буду спрашивать ни тебя, ни Андрея куда путь держите, знаю, что неспроста он объявился здесь и не ради прогулки ноги стаптываете. Верно говорю?
– Да
– Ну и на том порешим беседу нашу закончить.
Дед снова умолк. На этот раз тишина длилась недолго, раздался смех, и Андрей с Ириной вернулись в избу.
– Ну, дед, никогда бы не подумал, что у тебя такое хозяйство, лихо ты развернулся – весело сказал Андрей, падая на скамью за столом.
– Тебе разве Ирина не сказала, это ее дело рук, я помогал чем мог. Ей всех жалко, кормит людей, к ней постоянно идут и ждут от нее помощи.
– Уморила меня – посмотрев на девушку, сказал Андрей, – но обмыться после работы такое удовольствие!
И повернувшись ко мне, предложил:
– Дружище, а не сходить ли тебе в баню, Ирина, знаешь, как парит?
Я покраснел, и заметил, что девушка тоже засмущалась.
– Ты меня не понял – залился мой друг, – она такой жар нагоняет, что ого-го!
Получив от Ирины чистые штаны и рубаху, я отправился с ней в баню, что располагалась за домом. Это было маленькое строение, войдя в предбанник, девушка мне все показала и, подмигнув, вышла, закрыв за собой дверь. Когда вошел внутрь, там стоял такой жар, от которого пришлось присесть. Прав оказался Андрей, аж дух захватывало.
После бани вернулся в избу и напился предложенным квасом, настроение у меня было великолепное, я, наконец, полностью расслабился. Мой друг не преминул подшутить над моим благодушием, чем рассмешил всех. Это был один из тех вечеров, которые запоминаются надолго, к которым возвращаешься, когда трудно и нужны позитивные эмоции. В моей памяти крепко запечатлелись лица всех присутствующих, их горящие глаза, непередаваемая атмосфера легкости, доброты, непринужденности, веселья.
Я не ожидал такого задора от деда Перенега, преобразившегося и помолодевшего, вспоминавшего молодость, забавные происшествия, рассказывая о них так уморительно, что у всех нас животы заболели.
Уже ночью, лежа на широкой печи, на которую меня положили вопреки моим бурным протестам, я еще многократно прокручивал сегодняшний день, наполняясь светом, внутренней бодростью от атмосферы встречи. Особенно, непроизвольно, мой взгляд останавливался на Ирине, ее образ так и стоял передо мной, когда, наконец-то, пришел сон.
Я проснулся позже всех, никого в избе не было, даже больного деда. На столе была еда. Пройдя прямиком к двери, вышел на улицу, вовсю светило солнце, погода стояла изумительная.
– Добрый день, Антон – поприветствовал меня Перенег, сидящий на скамеечке возле крыльца, которого я не сразу заметил.
– Добрый день, дед!
– Ну как спалось на новом месте, приснилась жениху невеста? – улыбаясь, спросил старик.
– Нет, не помню – как вдруг память вернула ночной эпизод моей беседы с Ириной, где я сидел на широкой скамье в светлой одежде и в каком-то неизвестном мне доме, – хотя, беру свои слова обратно, кое-что видел, внучку твою.
– Ну, это к добру! – засмеялся очень довольный Перенег, – в ее сердце совсем зла нет, потому и сказываю, что худо отступит, если Ирина привиделась.