Пора было идти, я и так долго простоял, созерцая вечность, еще раз оглядевшись напоследок, пошел по еле заметной тропинке дальше, на которую набрел случайно. Свернув в овраг, куда повела меня «нить Ариадны», набрел на стремительно бегущий ручеек и под его «веселую песню бега» зашагал дальше вдоль него.
Я набрел на несколько заброшенных домов среди высокой травы, но неплохо сохранившихся, двери и ставни закрывались, лишь немного покосились. За ними был разбит сад, на котором висели созревшие плоды, нашел также и места, где некогда были огороды. Исследовав постройки, обнаружил некоторые пригодные инструменты, топор, молоток, еще кое-что и даже обрубок меча. Интересно, по какой причине жители покинули свои жилища, хотя в смутное время причина могла быть только одна – желание выжить. Я не увидел следы какого-либо насилия, поэтому, думаю, люди ушли отсюда вынужденно, хотя и добровольно. Мне здесь очень понравилось, и я решил провести тут несколько дней. Еле приметная тропинка, приведшая меня к избам, навела на мысль о возможно не совсем брошенном месте, и кто-то редко, но все же навещал это хозяйство.
Я остался здесь. Шли дни…И чем больше длилось мое проживание в этом заброшенном месте, тем глубже я проникался природой, ее раскрепощенностью, свободой, неограниченностью. Мне доставляло огромное удовольствие исследовать окружающий ландшафт, открывать для себя что-то новое. Я обнаружил глубокий колодец с вкусной ледяной водой, много хозяйской утвари, которую разглядывал и представлял как ею пользовались люди. Меня магнетически здесь все притягивало и, не желая противиться, словно, чьей-то воле, продолжал свое пребывание. Находясь в одиночестве, слушал себя, шум ветра, звуки природы и чувствовал, как меня начинает покидать беспокойство, неуверенность, скованность. Я уже почти забыл даже, куда я шел и зачем. Во мне нарастало желание остаться здесь, наверно, о подобном ощущении говорят люди, нашедшие именно свое место, где открывается сердце и приходит полное понимание своего единства и родства с землей. Каждое живое существо отзывалось на меня, и я сам с радостью дарил им свое внимание и заботу.
Я совсем потерял счет дням, а первоначальное ожидание гостей сменилось забытьем и осознанием в собственном лице хозяина заброшенных усадеб. Наладил свой быт, занимался ремонтом и домашними делами, делал обходы, так протекал обычно мой день. Как-то раз, обливаясь водой возле дома, фыркая от удовольствия, услышал неожиданно знакомый голос: «Ба, Антон-дружище, ты ли это?» Я резко обернулся, вылив на себя последние остатки воды. Передо мной стоял и широко улыбался Андрей. Мы бросились навстречу друг друга и обнялись по-братски, крепко.
– Вот не ожидал тебя больше увидеть! – начал я, осматривая друга на вытянутый руках.
– Зато я жаждал повидаться с тобой! Ты как сайгак, тебя не нагнать – и засмеялся, – куда ни кинусь в поиске тебя, только одни твои следы и нахожу, закружил ты меня.
– А я вот здесь – показывая рукой просторы, одновременно любуясь ими, ответил я.
– Да уж, совсем крестьянином стал, как я посмотрю, и забыл, куда первоначально путь держали.
– Есть такой грех – не стал скрывать от друга свое пристрастие и продолжил, – пойдем лучше покормлю, если не совсем устал, владения покажу и потом поговорим.
Андрей на все согласился и уже после программы ознакомления, сидя на крылечке, созерцая начало заката солнца, мы возобновили нашу беседу по существу.
– Пора закругляться, дружище – подвел итог Андрей всему тому, о чем я ему рассказал: про встречу с Володаром, с Данко, про свою жизнь тут, – каждый из них говорил о необходимости двигаться на своем пути, поэтому как бы здесь тебе не было хорошо, надо идти дальше. Запомни это место, может, еще вернешься и возродишь его по-настоящему. Оно, конечно, соскучилось по человеческой ласке и любви, потому и держит тебя так сильно. Тут все живое, ты уже убедился.