Ох уж этот громкий спортивный сезон 2008-го… В мае на международном конкурсе «Евровидение» впервые в истории страны побеждает российский певец Дмитрий Билан в компании прославленного фигуриста Евгения Плющенко и венгерского скрипача Эдвина Мартона. Для многих эта музыкальная победа России стала полнейшей неожиданностью, поскольку все предыдущие артисты не могли составить конкуренцию европейским соперникам.
Проходит буквально немножечко времени — и хоккейная сборная России также добивается успеха на мировом турнире, заложив успешный фундамент для игроков в заокеанской лиге НХЛ. Чудеса — скажет скептик, привыкший к тёмным временам в истории страны и потому посматривающий за бугор. Но для этого и существует спорт, чтобы сплачивать народ в единое целое и дарить аудитории восхищение мощи именно наших героев.
В мае того же года питерским «Зенитом» неожиданно был повторён рекорд московских армейцев в футбольном турнире на кубок УЕФА, что оставило неизгладимый след в истории отечественного спорта. Ладно бы мюнхенскую «Баварию» и шотландский «Рейнджерс» обыграть сильным составом и тактическим гением голландского тренера. Но чуть позже оказался повержен грозный «Манчестер Юнайтед» — получите Суперкубок, распишитесь!
К тренерскому чутью голландцев Дика Адвокаата и Гуса Хиддинка мы ещё вернёмся, а пока что любой желающий мог воочию посмотреть трофеи в фирменном магазине «Зенита» в Санкт-Петербурге и продолжать болеть футболом.
К моменту описания летописи легендарных побед отечественных спортсменов проходит уже полтора десятка лет, но и здесь существует параллель с успехом русских хоккеистов.
Стоило нашим игрокам блистать бронзовым свечением медалей за выход в полуфинал турнира, как немного погодя лучшие из них продолжили карьеру на исторической родине футбола, в Англии. Впрочем, подобная практика существовала и по окончании перестройки, то есть уже в постсоветское время: разница была лишь в сравнительном отсутствии успеха предыдущих поколений отечественных игроков.
Зато профессионалы тех лет могли легко добиться индивидуальных побед уже на тренерском поприще, а также при участии в соревновании ветеранов отечественного футбола.
Куртку убрать в шкаф, шарф постирать. Хорошо ещё, что никому в голову не приходила мысль постирать футболку с автографами или помыть с мылом подарочный игровой мяч. Как говорил классик, вся наша жизнь — спорт, вся жизнь в спорте.
Иннокентий помнил доминирующую роль бразильцев в футболе, ровно как и их болельщиц, бразильянок, в женской красоте. Всю свою сознательную детскую жизнь он переключал каналы старенького цветного японского телевизора, где знойные латиноамериканские мелодрамы зачастую чередовались с крупными спортивными турнирами и документальными фильмами о советских космонавтах.
Иннокентию было вполне привычно наблюдать в течение одного светового дня следующий порядок телпередач. Вначале бразильский карнавал в «клубе кинопутешественников». Затем остросюжетный репортаж о тысячном голе легендарного Пеле с комментариями советских экспертов, и наконец архивные кадры с запуском в космическое пространство собачек Белки и Стрелки.
Вероятно, смотря на латиноамериканские страсти люди новой России учились любить, а глядя на документальные киноленты — неизбежно помнить о продолжении соревнования их общей Родины с западными странами.
Вот уж чего было в избытке на постсоветских экранах — это развлекательных телепередач с неизменно хохочущими лицами участников, сидевших в своих креслах над очередным перлом юродствующего юмориста.
Будучи подростком без особой тяги к музыке и юмору, за просмотром телепрередач Иннокентий просто ждал прихода с работы родителей. Как раз к семи часам его мама Георгина Егоровна придёт из исторического музея, где на ней окажутся завязаны все административные вопросы, аккурат чтобы проверить его уроки.
Позже на такси приедет папа, Аркадий Лазаревич, бухгалтер-счетовод одной частной фирмы. Обязательно проверит его, Иннокентия, успеваемость. Несмотря на свой тогда ещё нежный возраст, у юноши не было ни единого сомнения в правильности выбора родителями его имени. В столь интеллигентной семье просто не могло сложиться по-иному.