Держась подальше от собаки, Аннабель направилась в сторону Кейна.
— Я вышла, чтобы сообщить: тебе звонили из Америки. Твоя мать сказала, что ты очень ждешь этого звонка. Они перезвонят через полчаса.
Нахмурившись, Кейн сказал Эмме:
— Похоже, я буду занят до конца дня.
— Да, конечно. — Эмма была только рада поскорее уйти. — В любом случае мне пора возвращаться. Мы отсутствовали дольше, чем я ожидала, да и Бейб, наверное, уже беспокоится. К тому же мне должны позвонить.
— Кто это — Бейб? — спросила Аннабель. Эмма объяснила, и девушка расхохоталась.
— Вы действительно няня, няня для двоих собак! — В устах Кейна эти слова прозвучали весело, но было обидно, что он повторил их при этой девочке.
— Да, так оно и есть! — спокойно ответила Эмма и тут же вежливо добавила: — Спасибо за прогулку, Кейн. Асти чудесная.
— Не стоит, — произнес Кейн отчужденно. — Я отвезу вас домой. — Не дожидаясь ответа, он кивнул Аннабель. — Тебя не затруднит передать матери, что я вернусь через пять минут?
Та бросила на Эмму негодующий взгляд и оставила их, на ходу виляя бедрами — как ей казалось, довольно соблазнительно. К сожалению, Кейн не смотрел ей вслед.
— Ждите здесь, — сказал он Эмме и направился к большому сараю.
Короче нельзя было бы приказать даже собаке. Черные брови Эммы сдвинулись к переносице.
Она должна была сказать, что вернется домой пешком, что она ждет телефонного звонка от друзей из Окленда, которые оставили сообщение на автоответчике пару дней назад о том, что скоро будут в этом районе. Не пропустить бы их звонок! Эмма была уверена, что подключила автоответчик перед тем, как уйти, но теперь почему-то стала сомневаться.
Нахмурившись, она погладила теплую от солнца голову Лаки. Щенок напрягся, вскочил и повернулся. Он не рычал, но слегка прижал уши. Не может быть, чтобы это опять была Аннабель, подумала Эмма.
Нет, это оказался брат Аннабель, высокий и удивительно красивый, который сверкнул в улыбке белыми зубами и крикнул: «Я иду с миром!» — с безопасного расстояния.
— К ноге! — скомандовала Эмма, удивляясь, почему Лаки не доверяет этой парочке. Обычно он так радуется знакомству с новыми людьми! Она подождала, пока он сядет, затем сказала: — Все в порядке. Не волнуйтесь.
— Я рад, что собака на поводке. А то, как говорится, может пролиться чья-то кровь, ведь ротвейлеры никогда не отличались добрым расположением к окружающим.
Эмма разозлилась, но все же изобразила улыбку.
— Если бы они были такими злобными, как говорят о них, — сказала она спокойно, — они бы вымерли еще несколько столетий назад. Люди не держат возле себя опасных животных, если не могут управлять ими.
— Думаю, вам это удается потому, что вы кормите его, — предположил он.
Эмма засмеялась.
— О, Лаки определенно раб своего желудка! — беспечно отозвалась она. — Но он легко завязывает дружбу.
— А со мной он сможет подружиться?
— Да, конечно!
Шум мотора «лендровера» оборвал их разговор, они оба взглянули на машину, которая плавно остановилась перед ними. Кейн рывком открыл дверцу и резко бросил:
— Поторапливайтесь, Эмма.
Она попрощалась с Рори, влезла в машину, усадив Лаки у своих ног, и только потом одарила Кейна сияющей приторной улыбкой.
Он сдвинул брови и равнодушно спросил:
— В чем дело?
— Ни в чем, — ответила Эмма как можно спокойнее.
Он ухмыльнулся одним уголком рта.
— Думаете, что смогли обмануть меня? Я ожидал, что Аннабель надует губы, но вы проявили большее присутствие духа, чем это свойственно молодежи.
— Наверное, потому, что я осталась без родителей в восемнадцать лет, — ответила она, но тут же пожалела о своих словах.
Они ехали в молчании под бело-розовым великолепием магнолий, и порывы ветра, врывавшиеся в окна машины, опьяняли их ароматом цветов.
— Должно быть, это было для вас потрясением, — сочувственно произнес Кейн.
— Я выдержала.
Он быстро снял с руля свою мозолистую руку и, накрыв ее пальцы, сжал их, затем опять положил на руль.
— Такие тяжкие удары требуют много мужества и жизненных сил, — заметил он.
Эмма уставилась на его загорелые пальцы, длинную ладонь, сильное запястье. Все в нем было огромных размеров, но руки были изящными. И они могли быть удивительно нежными…
От их прикосновения волна приятного возбуждения захлестнула ее. Она сердито посмотрела на свои руки, сложенные почти невинно, как у школьницы, на коленях. Розовые ногти выделялись на фоне бледно-голубых джинсов.