ГЛАВА ПЯТАЯ
В жизни Эммы было несколько потрясений. И среди них — смерть ее матери и еще тот день, когда отец привел Диану домой и сообщил, что они собираются пожениться. Но никогда она не испытывала такого ужаса, как сейчас.
Прежде чем она успела что-либо произнести вслух, Кейн взглянул на Рори:
— Я бы хотел поговорить с Эммой с глазу на глаз.
Рори вздрогнул. Он смотрел на своего брата взглядом завороженной ужасом змеи, столкнувшейся нос к носу с мангустом. Пятясь назад, он промямлил:
— Да, хорошо, увидимся позже, Эмма, — и юркнул в машину, дал задний ход и рванул вперед так, что гравий с шумом вырвался из-под колес.
Эмма глубоко втянула воздух.
— Где это произошло?
— Около четырех километров отсюда.
Накатила волна облегчения.
— Тогда это не могли быть Бейб и Лаки, Бейб с трудом пройдет и один километр, не говоря уж о четырех.
Его взгляд проник в нее, как дыхание ледяного ветра.
— Вы даже не представляете, как далеко она может уйти, — сказал Кейн голосом, который разорвал в клочки ее отговорку. — Миссис Ферт думает, что она тоже слишком стара, чтобы пройти пешком несколько сотен метров, но это не означает, что она действительно не сможет их преодолеть. И опыт вашей работы должен подсказывать, что вы знаете об этом.
Он был, конечно, прав, но Эмма запротестовала:
— У Бейб артрит! И вы были здесь вчера вечером, вы видели обеих собак! Ни на одной из них не было ни малейшего следа крови.
— Чтобы вернуться сюда, им пришлось пересечь два устья реки, поэтому всю кровь могло смыть. Вы проверяли?
— Я вытирала их досуха; на полотенце, кроме грязи, ничего не было. — Сейчас она и не пыталась скрыть ярость в голосе, пряча под ней растущий страх и вину.
— Вы были невнимательны…
— Вам не следует напоминать мне! — оборвала его Эмма, и щеки ее вспыхнули. — Все, что я могу сказать, — это то, что такого больше не повторится!
— Да уж, проследите за этим, черт возьми!
Кейн повернулся и сел в свою машину. Какое-то время она смотрела, как он отъезжает и исчезает из виду, а потом забралась в машину миссис Ферт, въехала в ворота и загнала машину в гараж.
Дома она внимательно осмотрела обеих собак — ни одна их них не была похожа на убийцу овец.
— О, черт! — пробормотала Эмма с дрожью в голосе. — Что я наделала?
Ее небрежность, проявившаяся в том, что она забыла закрыть дверь, вылилась в разрешение собакам сеять смерть. Попробовав ее вкус, они снова и снова будут убивать.
Взглянув на Бейб, которая с блаженством растянулась, греясь в солнечном свете, струящемся в окно, Эмма с отчаянием проговорила:
— Не может быть, чтобы ты смогла тащиться несколько километров по горам и ручьям!
И все-таки обе собаки промокли насквозь, так как дождь шел весь вечер. Кейн прав. Она не могла поклясться, что это не были Бейб и Лаки, и должна заплатить фермеру за убитых овец.
Со слабой надеждой, что ее денежный баланс в банке выдержит столь обременительную сумму, Эмма набрала номер Кейна. Ответила его мать. Она вежливо справилась о благополучии Эммы, но голос звучал довольно холодно. Когда же Эмма попросила к телефону Кейна, он стал еще холодней.
Эмма разглядывала белые костяшки пальцев, пытаясь расслабиться.
— Да? — Голос его был глубоким, суровым и твердым.
— Кто этот фермер, чьи овцы были убиты?
— Зачем это вам?
Гнев зажегся в ней маленькими мрачными угольками.
— Я должна компенсировать ему потерю.
— В этом нет никакой нужды! Это еще не доказано; да он и не возьмет ваших денег.
— Пусть так, я хочу знать, кто он, — заявила Эмма, пытаясь сдержать свой гнев.
— Я сообщу вам позже, когда он остынет. — Последовала пауза. Затем Кейн добавил: — Просто проследите за тем, чтобы у собак больше не появлялось такой возможности.
Нельзя сказать, что Эмма отличалась взрывным характером, более того, она считала себя очень спокойной особой. Но в этот момент она почувствовала, что вот-вот сорвется.
— У них не будет больше такой возможности! — процедила она сквозь зубы. — Спасибо. До свидания.
С преувеличенной осторожностью Эмма опустила на рычаг телефонную трубку, с какой-то странной отрешенностью отметив, что ее рука дрожит при этом.
Кейн Тэлбот — это высокомерная, властная, своевольная обезьяна! Хотя у него были все основания злиться на ее беспечность, он не имел никакого права утаивать имя пострадавшего фермера. Это было делом ее и фермера, и Кейну Тэлботу нечего к ним соваться!