Не знаю, каким образом кольца смогли трансформироваться в буквы. Но, черт побери, это ведь мое подсознание, а значит, именно я – то божество, которому здесь подвластны любые чудеса.
Буквы из дыма провисели несколько секунд, а затем бесследно растворились.
Пожалуй, это и был тот самый заключительный штрих, подаривший мне непоколебимую уверенность…
– Человек рождается во имя любви, – радостно произнес я. – Ни сама жизнь, ни тем более смерть не имеют никакого смысла без любви. Это одна из самых больших тайн человечества, которую оно свято передает из поколение в поколение…
– Ты забыл добавить «возвышенного и прекрасного чувства», – с серьезным видом заметил таксист-демон.
– Можно сказать и так. Вообще, существует множество слов, способ…
Пронзительно-резкий смех оборвал меня на полуслове.
Есть такая категория злых и жестоких детей, которые, вырастая, превращаются в безжалостных взрослых. Они обожают сбиваться в стаи и подло нападать со спины. Сначала подонки окружают будущую жертву плотным кольцом. Затем протягивают руки. Улыбаются. Дружески хлопают по плечу. А когда жертва расслабляется и начинает верить, что никакой опасности нет, неожиданно сбивают ее с ног. И с каким-то необъяснимым остервенением пинают ногами до тех пор, пока тело не перестает подавать признаки жизни.
Всегда презирал подобный тип людей. А чудовище, сидящее рядом, не было даже человеком, и оттого я ненавидел его еще больше.
– Неужели ты всерьез подумал, что сможешь вот так по-детски наивно развести меня всей этой несусветной ерундой? – не переставая хохотать, поинтересовался таксист. – Честное слово, давно так искренне не смеялся. Вот уж действительно – развеселил так развеселил!
Хорошее настроение разом улетучилось, а вместе с ним пропал душевный подъем, благодаря которому начинаешь верить если не в чудо, то по крайней мере во что-то хорошее и светлое.
– Нужно отдать тебе должное: первый вопрос, на который мне не удалось ответить, был по-настоящему хорош. Я ждал если не повторения, то хотя бы чего-то стоящего. А вместо этого ты решил опуститься до банальной пошлости. Подростковая любовная лирика хороша в пятнадцать лет, но после тридцати выглядит по меньшей мере несерьезно. Если не сказать глупо.
Горький привкус во рту свидетельствовал о том, что вторая подряд сигарета была лишней. Спорить тоже не хотелось. Все равно это ни к чему не приведет.
– Глупо пытаться быть человеком, если ты демон.
– Глупо то, что ты стараешься перенести установки детсадовской песочницы во взрослую жизнь, не принимая во внимание немаловажную деталь – со временем правила меняются.
– Ну, наши-то правила не изменились. – Несмотря на то что курить не хотелось, я достал из пачки очередную сигарету.
– Разумеется, нет! Первоначальный договор остается в силе. Ты задаешь вопрос. Я на него отвечаю. Если проигрываю – помогаю тебе выбраться из «ловушки разума». Той самой, куда ты угодил благодаря злоупотреблению наркотиками. В случае выигрыша – могу выбрать награду по своему усмотрению.
Третья сигарета, что называется, не пошла, но я с каким-то отчаянным остервенением продолжал делать быстрые глубокие затяжки.
Говорят, перед смертью не надышишься. Не знаю, насколько это утверждение соответствует истине, но накуриться можно наверняка.
– Насколько я понял, ответ тебя не удовлетворил?
– Нет.
– Значит, считаешь себя победителем?
– Угадал.
– Может, подумаешь, как в прошлый раз? Вдруг не все так просто и очевидно, как кажется на первый взгляд.
– Нет. Мы не станем входить в одну и ту же реку дважды. Сейчас ты проиграл. Я удовлетворен результатами нашего маленького пари и потому ухожу.
– Что ж. Иди. – Я равнодушно пожал плечами. – Ты получил, что хотел, и теперь можешь оставить меня в покое.
– Не уверен насчет покоя.
Мысль о четвертой сигарете вызывала стойкое чувство отвращения, но я все-таки вытащил ее из пачки.
– Мне безразлично, уверен ты или нет.
– Почти все люди, которых я когда-либо знал, были самоуверенными глупцами. И ты не исключение. Без моей помощи выбраться из «ловушки разума» невозможно.
– Кажется, я уже где-то слышал эту историю.
– Самое интересное впереди.
– Аудитория у твоих ног.
– Прекрасно! Уверен, валяющейся в ногах аудитории будет интересно узнать о судьбе подружки.
– Ты о чем?
– Все о том же… Красавица, из-за которой ты чуть было не погиб от переохлаждения, возьмет брата и пойдет грабить банк. Настоящий, а не спроецированный в твоем нездоровом воображении. И когда они придут туда, то окажется, что система безопасности не отключена. У Дядюшки Тома изменились обстоятельства, и теперь ему нет дела до нескольких глупых НОЙМов.[1]