Подземье было мрачным и зловещим лесом. С каменными деревьями, башнями-грибами, растущими из ниоткуда, и архитектурными головоломками из перевёрнутых колонн, резьбы и барельефов, изображающих демонов во всей красе изначальной формы. Искажённые похотью и яростью черты, языки между острыми клыками, кожистые крылья, распахнутые над обнажёнными девушками, порой стыдливо прикрытыми, порой бесстыдно выставляющими себя на всеобщее обозрение…
Демоны не скрывали своего увлечения человеческими рабынями. Статуй и изображений беззащитных девушек, полускрытых волосами, в цепях или на алтаре, было бесчисленное множество, и демоны, нависающие над ними, странно гармонировали со своими жертвами.
Я вспомнила экстаз, который охватил меня, когда я сама лежала на алтаре, и резко выдохнула, унимая внутреннюю дрожь. Я не желала, чтобы с кем-то случалось что-то подобное. Но в моём вчерашнем сне, когда Тень уложил меня на трон, будто на алтарь…
…Я бы не возражала, даже если бы он принял изначальную форму. Я позволила бы ему всё.
Демоны умели сводить с ума. И они умели искушать.
Этот мир был притягательным, несмотря на всё его зло. Запретным, притягательным и прекрасным. И части меня хотелось тут задержаться.
Но мои размышления были грубо прерваны.
Выйдя из модной лавки, я увидела закрытый чёрный портшез, который несли двое диких демонов. Из портшеза свешивались связанные женские руки; молодая красивая демонесса, лежащая внутри в полуобмороке, явно была похищена. Едва я услышала её тихий стон, меч сам вылетел из ножен.
С силой столкнув лбами демонов, я помогла ей освободиться, одним махом разрубив верёвки. Демонесса, тотчас же придя в себя, с нечеловеческой силой вонзила острый кинжал в горло одному из похитителей, а второй бросился на меня, но тут же напоролся на меч и рухнул со стоном.
— Ты новичок в Подземье, — проронила демонесса, оглядывая мой новый, с иголочки, чёрный костюм, расшитый серебром.
— Допустим. Откуда ты знаешь?
— Разве не ясно? Ты бросился мне на помощь.
Её взгляд упал на мой перстень, и её глаза блеснули. Демонесса усмехнулась и кинула мне кинжал:
— В знак моей благодарности. Продолжай в том же духе. Кстати, ты помог мне просто так? Или тоже охотишься за этим мерзавцем?
Я подняла бровь:
— Тоже?
— А, так ты не знаешь. Какой-то спятивший демон похищает человеческих рабынь уже неделю. Демонесс он не трогает: со мной они, похоже, здорово ошиблись.
— И его до сих пор не поймали? — задумчиво спросила я. — Интересно.
— За его голову назначена награда. Вот только пока никто не стремится её заработать.
— Почему?
Демонесса пожала плечами:
— Награда невелика, а зацепок, как я слышала, ни у кого нет. Да и кто бросится на помощь одинокой рабыне против пары демонов? Другие рабы? Не смеши меня.
Кто-то похищал молодых человеческих девушек. Почти наверняка — для жертвоприношений. Интересно, кто это мог быть?
Лицо Церона мгновенно всплыло перед глазами. Это было очень, очень похоже на него.
— Ясно, — коротко сказала я. — Спасибо.
— Удачи. Может быть, найдёшь того, кто за этим стоит, — если решишься. Ты похож на того, кто готов рискнуть.
Я вновь залезла в портшез, поджидающий меня на другой стороне улицы, и отдала негромкий приказ. Демон, без разбору похищающий человеческих девушек… им стоило заняться. Но в одиночку, в Подземье, без Конте за спиной?
Это будет опасно. Очень.
Но я не привыкла отступать.
Чёрная громада здания Гильдии Клинков была настолько древней, что казалась выжженной в скале. Литой камень глухой стеной закрывал остальные постройки, и место, где когда-то рос Тень, походило на крепость.
Скорее всего, оно ею и было. По степени укреплённости оно могло поспорить даже с императорским дворцом. Если где-то и стоило устраивать восстание против императора, то только здесь.
…И я очень надеялась, что Тени эта мысль не придёт в голову.
Я откинула капюшон, проходя под чёрной каменной аркой, и незаметно выпила боевое зелье. Что ж, посмотрим, кому сегодня улыбнётся удача.
У меня остался совсем небольшой набор зелий из запасов Тени, и стоило расходовать их экономно. Но они того стоили: каждое действовало куда дольше обычного, и мне не приходилось бояться, что я лишусь сил во время поединка.